Точка кипения - Фрэнк Лин

«Отключка» моей пассажирки продолжалась все дорогу в город.

Я остановился у черного входа, практически перекрыв узкую улочку, и прикинул варианты дальнейших действий. Их оказалось немного. Я помог девушке перебраться в заднюю комнату моей конторы. Она растянулась на кушетке, как утомленная тигрица, и моментально погрузилась в сон. Селеста, моя секретарша, в это время, к счастью, отсутствовала. Она, вероятно, наслаждалась очередным сверхурочным перерывом. Устроив свою незваную гостью как можно удобнее, я выскочил на улицу, чтоб припарковать машину на ближайшей подземной стоянке. На это ушло десять минут. Вернувшись, я заглянул к спящей. Она шумно похрапывала. Я прошел в кабинет и стал просматривать почту, которую Селеста успела разложить по стопочкам.

Было уже около двух, и я начинал беспокоиться о Селесте: может, она решила бросить работу, может, ее похитили. В это время дверь распахнулась, и в комнату ураганом ворвалась женщина.

– Жанин!

– Дейв, – свирепо начала она, – я не могла оставаться на работе ни секундой дольше. Не сердишься, что я без звонка?

– Нет, конечно. Ты ведь знаешь, ты – свет моей жизни.

– Ой, только не начинай опять. Мне нужно было сбежать оттуда, чтоб сохранить рассудок.

– Что на этот раз?

– Наш чертов главный считает, что я хожу слишком далеко.

– Возмутительно! – подхватил я. – Чем же он недоволен на сей раз?

– Будешь смеяться, но с женщинами по-прежнему обращаются самым гнусным образом. Назови мне хотя бы одного главного редактора женского пола!

– Ну, будет тебе, Жанин, я же на твоей стороне. Успокойся.

Жанин моя ближайшая соседка, приходящая любовница и постоянный источник расстройства вот уже более года.

Она разведена, имеет двоих детей. С моей точки зрения, она могла бы стать для меня идеальной партнершей. Беда в том, что у нее на этот счет своя точка зрения. С тех пор как Генри Талбот, отец Дженни и Ллойда, бросил семью на произвол судьбы, она испытывает чувство стойкого недоверия ко всему мужскому племени.

– Послушай, любовь моя, только скажи мне, что он выкинул на этот раз, и я пойду и разобью ему морду, – предложил я.

Эту фразу произносить не стоило.

– Хм! В этом вы все, – фыркнула она.

– Жанин, ты ведь знаешь, что я имею в виду. Мне надоело быть твоим случайным соседом и почасовым заместителем мамы для твоих детей. Ты в любое время можешь бросить работу в газете и начать работать со мной.

– Покорно благодарю! Поменять одного начальника-деспота на другого. По крайней мере, в газете меня поддерживают мои читатели.

– Я бы не очень на них рассчитывал.

– Они надежнее, чем капризный мужик, настроение которого зависит от уровня тестостерона в крови.

– Ты будешь моим полноправным и равноправным партнером, и биохимия здесь ни при чем. Ни одно решение не будет принято без твоего согласия.

На мгновенье мне показалось, что она раздумывает над этим предложением. Она откинула голову и убрала волосы со лба. Оглядела комнату, остановила взгляд на пустующем кресле Селесты. Не в первый раз я любовался своей подругой. Если бы вы попытались нарисовать словесный портрет Жанин, то потерпели бы фиаско. Потому что Жанин – это нечто гораздо большее, чем сумма обычных характеристик Красивая, среднего роста, фигуристая, русоволосая, голубоглазая. Она могла бы послужить манекеном для миллиона моделей фирмы «Маркс и Спенсер». Но все-таки это не Жанин, во всяком случае для меня. Главное в Жанин то, что описанию не поддается. Ее не упустишь в десятитысячной толпе. Она излучает особую энергию, свойственную ей одной. Она подвижна. Она непримирима. Терпение, смирение – это не для нее.

– Где кофе?

Я кивнул на дверь задней комнаты, и она прошла туда.