Смерть в доке Виктория - Керри Гринвуд

– Они и в вас стреляли, мисс?

Потрясенный Билл Купер заказал еще пива.

Нина рассеянно допивала янтарную жидкость из его кружки.

– Да. Вот моя визитная карточка. Я частный детектив. Поэтому и думаю – во-первых, в мире не так уж много симпатичных молодых людей, во-вторых, я пережила потрясение и, в-третьих, мой автомобиль поврежден – вот мне и следует найти убийц. Остальные меня не интересуют. Нине и Марии нечего меня бояться. Но Карл и Макс пусть пеняют на себя.

– Подонки! – возмутился Билл Купер. – Вы правда можете выпутать Нину из этой передряги, не вмешивая полицию, мисс?

– Да, – подтвердила Фрина. – Если вы мне поможете.

Билл Купер посмотрел на Нину, ожидая ее ответа. Фрина вспомнила, как сэр Гавейн позволял безобразной леди Рагнелл[47]принимать собственные решения.

– Конечно, я помогу вам. – Нина одним глотком допила пиво Билла.

– Отлично. Так что же сказала медиум?

– Она сказала, что ограбление банка должно идти своим чередом. И назвала время – в четверг, в два пополудни. И еще сказала, что они должны использовать…

– Пулемет Льюиса, – подсказала Фрина; она слышала, что эта английская фамилия проскальзывала в разговоре с духами.

Нина кивнула.

– Это якобы сказал Питер Пятков – Художник Питер. Он заявил, что погиб в осаде на Сиднистрит. Только это вранье.

– Вранье? Откуда ты знаешь?

– Медиум, она притворяется. Лишь изредка появляются настоящие духи. Чаще она все выдумывает.

– И ты догадалась, что это все неправда, – продолжила Фрина, – потому что знаешь, что Питер Пятков, Художник Питер, не погибал на Сидни-стрит. Или нет, неверно. – Фрину вдруг озарило. – Ты знаешь об этом, потому что Художник Питер никакой не дух. Ты знаешь, что это выдумка, потому что Художник Питер жив.

Нина открыла рот от изумления. Потом решительно замотала головой и сжала губы, словно у нее пропал дар речи.

– Я никому не проговорюсь, – пообещала Фрина. – Так значит, в четверг?

Нина кивнула.

– Где же?

– Государственный сберегательный банк Виктории на углу Уильям-стрит и Коллинз-стрит, – прошептала Нина. – Если они узнают про Художника Питера, они убьют меня.

– Ну, я-то об этом узнала от другого человека, – успокоила ее Фрина. – Что ж, надеюсь, мы еще встретимся. Если тебе придется возвращаться в это волчье логово, Нина, будь осторожнее. Не хочу, чтобы на моей совести была еще одна смерть. А теперь я должна идти.

– Куда вам спешить, мисс? – вмешался сборщик тростника, который явно проникся к Фрине расположением. – Посидели бы еще, выпили.

– Не могу. Если потороплюсь, то успею к окончанию балета. Прощайте.

Фрина вышла из паба, подобрав по пути Берта и Сеса, которые отвезли ее в «Принцесс театр».

– Ах, le Rideau,[48]– констатировала Фрина, когда опустили занавес изображавший самодовольного волшебника, возлежащего на облаках. – Ну, как вам понравилось, дамы?

– Фрина, танцоры были великолепны! – заметила доктор Макмиллан. – В самом деле, прыжки отлично тренируют мускулы. И даже не в том дело, что они высоко взлетали, а в том, что медленно опускались.

– Это было так прекрасно, – вздохнула Джейн. – Великолепно!

Фрина достала конфету из коробки, лежавшей на коленях Рут. Доктор Макмиллан права. Нижинский был знаменит своими медленными прыжками. Петрушка кривлялся и кричал, возмущаясь своим заточением. Цыгане плясали. Медведь ковылял по сцене. Начал падать снег. Высоко на крыше дух убитой куклы кричал и извивался в отчаянном протесте против безжалостного мира, в который он попал с соломенным телом и человеческим сердцем.

Фрина следила, как волшебник тащит мертвую куклу по заполненной артистами сцене, и подумала, что символика, пожалуй, слишком нарочита.

Девочки и доктор Макмиллан, увлеченные представлением, с трудом сдерживали слезы. Даже Дот всхлипывала.

– Бедненький Петрушка! – воскликнула Рут с возмущением.

Джейн захлюпала носом, доктор Макмиллан протянула ей внушительных размеров платок.

– Еще раз подняли занавес, – заметила Фрина. – Их принимают на ура. Пойдемте, дамы. Берт и Сес ждут нас.

– Бедненький Петрушка! – повторила Джейн, выходя вслед за Фриной из ложи и ступая на величественную лестницу. – Это несправедливо!

Фрина, чьи мысли были заняты Ниной и Юркой, согласилась, что это несправедливо. Переживания девочек ослабляли поздний час и купленная на память раскрашенная от руки программка.

Фрина улеглась спать в своем собственном доме, обладая сведениями столь опасными, что ей становилось не по себе.

И куда же запропастилась Алисия ВоддингтонФорсайт?