Каморра - Юлия Владиславовна Евдокимова

– Все плохо! Я так несчастна! Ни косметика, ни духи не сработали! Вообще! Все плохо… очень плохо! И я не знаю, что делать!

– И что плохого?

– Ты прекрасно знаешь, и весь квартал знает. Мой муж влюблен в свою новую девку и скоро попросит развода, я чувствую!

– Все пройдет. Не первый раз. Ой, прости…

– Нет! – Снова зарыдала женщина, поставила чашку и выбежала из лавочки не попрощавшись.

– Что это было? – удивленно спросила Саша.

– Это синьора Тристиция, она всегда такая. Вернее, раз в две недели.

– Синьора… как? – Девушка расхохоталась, так подходило женщине это имя от слова triste – грустный. Грустиция, придумали же! Но как ей подходит это имя.

– Нет, на самом деле она Летиция, но весь квартал уже лет двадцать зовет ее именно так.

– И она всегда страдает из-за мужа?

– Всегда. Вышла замуж за гуляку, а кто заставлял? Расстанется с нынешней девушкой, Тристиция повеселеет дня на два, а он тут же найдет новую. Уж раз попался такой муж, ты или разводись, или держи лицо, вон как жена адвоката Ривелли.

– А кто это?

– Они живут отсюда через дом, в шикарных апартаментах. Говорят, у адвоката Ривелли был роман со шведской девушкой. Ох, он ходил чернее тучи, когда ее убили!

– Откуда вы знаете, что он встречался со шведкой?

– В отеле номер снимал, думал, никто не знает, что они там встречались. Но у нас разве утаишь секрет!

– И что его жена?

– А что жена, ходит, как ни в чем не бывало, делает вид, что ничего не произошло. И мы ее уважаем. А Тристиция… сил с ней нет!

Саша купила крем для рук и вышла на улицу. Вот и еще одна сплетня в кон. Как вовремя попалась ей бабушка Нунция!

Она отправилась домой обедать, а на следующее утро наметила новый поход за сплетнями, вечером в лавочках слишком много народа, не посплетничаешь.

Планов на вечер она не строила, очень надеясь, что занятие найдется. Позвонила Луке, наплела с три короба, сама запуталась в явках и паролях. Но Лука был завален работой и даже изрек: хорошо, что Саша в Неаполе, последние дни у него совсем нет времени. Чувство вины сразу исчезло, как ни бывало.

Девушка хотела завалиться на кровать, но выбрала диван в салоне, отсюда ближе до антикварного телефона. Она не знала, раздастся ли звонок, она лишь надеялась, что Рудджеро тоже рад их встречам.

Время тянулось так медленно… казалось, стоит на месте. Давно надо было уйти гулять, она многого еще не видела! Но Саша сидела и ждала, периодически проверяя, работает ли телефон. И он зазвонил.

***

Саша не верила своим глазам. За рулем сидел Рудджеро. Никакой охраны, шикарного костюма; в джинсах и куртке он ничем не напоминал того человека, которого Саша увидела на крещении в церкви. Тот образ часто появлялся теперь перед ее глазами, и развеивал все иллюзии, но совершенно не влиял на чувства…

– Куда мы едем?

– А куда ты хочешь?

– Я тебе доверяю!

– Davvero? Придется соответствовать этой чести!

Ей показалось, что они снова едут в Амальфи, но дорога повернула от моря и стала карабкаться вверх. Солнце еще освещало деревни, рассыпанные на горах, один поворот, другой. Указатель мелькнул за окном: Равелло.

Вроде и виды уже примелькались на всяческих ривьерах, одна Лигурия чего стоит, но на террасе виллы Чимброне Саша затаила дыхание от восхищения. Вот сейчас море снова станет золотым и розовым, и опустится солнце, а внизу еще снуют туда-сюда лодки, оставляя пенный след.

Обветшалые ступени вели к заросшим листвой фасадам, среди огромных греческих керамических кувшинов, ваз с цветами и старых фонтанов не было ни души, если и приезжали сюда посетители в начале дня, все давно разъехались. Они в одиночестве гуляли по прохладным сумрачным аллеям, Саша взяла Рудджеро под руку, он не отстранился.

– Нас в ресторан-то пустят? – Кивнула девушка на их джинсы.

Он улыбнулся. – Не беспокойся.

Они прошли сквозь стеклянные двери на террасу, оттуда на зеленую лужайку. Там на самом краю обрыва у деревянного забора – дунь, и упадет – стоял столик. Рудджеро что-то сказал менеджеру и на столике вмиг появилась белоснежная крахмальная скатерть.

Им вынесли два пледа и бутылку виски. Пахло свежестью, совсем рядом, рукой подать, карабкалась на узкий утес белая деревушка.

Спускались сумерки, официант принес фонарь, поставил на столик.

– Вино?

Рудджеро кивнул:

– Для синьоры.

– Синьору устроит виски, – важно кивнула Саша.

На столе появились две огромных тарелки спагетти алле вонголе, с маленькими ракушками, которые она так любила.

– Лед? Содовую?

Рудджеро покачал головой.

– А за руль? – шепнула она.

– Водитель приедет. – Он налил виски, выпил залпом. Снял очки и положил на столик, потер ладонями глаза.

– Что-то случилось?

– Что? А, нет, слава Богу все в порядке, tutto a posto! Были мелкие проблемы, но я их решил. Я просто устал сегодня. Устал от всего, от людей… Хочется тишины. Я не испортил тебе вечер?

– Конечно, нет!

– Я с утра думал об этом месте, никак не мог сосредоточиться на делах. И день все не кончался.

Официант принес на тарелке орату, морского окуня. Аромат розмарина повис в холодеющем воздухе.

– Он похож на старого князя, – сказала Саша.

– Кто?

– Равелло. В княжестве уже правят республиканцы, отменили все титулы, и сюртук побит молью, и пусты винные погреба… но взглянет на тебя престарелый князь – и вытягиваешься в струнку: – Как пожелает Ваша светлость…

– Санча! – Помотал головой Рудджеро. – Откуда ты такая взялась? Как к тебе приходят такие образы?

– А что? Это глупо?

– Наоборот. Об этом и мечтал весь день. Слушать тебя и ни о чем другом не думать.

– И пить виски.

– Vero! И пить виски. А ты прекращай, basta, basta! Иначе кто доведет меня до машины?

– Никогда не видела пьяного итальянца.

– Прекрасно. Будет шанс!

Шанса не представилось, Рудджеро остался таким же, как обычно. Они говорили о пустяках, но чаще просто молчали и это были лучшие минуты вечера. В молчании не было напряжения и лихорадочного поиска тем для разговора, им просто хорошо было молчать вместе.

Официант принес кофе, покосившись на почти пустую бутылку виски, поинтересовался, принести ли граппы. Рудджеро отказался. Посмотрел на часы. Потом обнял Сашу за плечи и они пошли к выходу.

– Нас уже ждут. – он остановился у выхода. – Спасибо тебе.

– За что?

– За все.

– Эй, погоди, – вдруг испугалась Саша. Сердце подскочило и рухнуло куда-то вниз. – Так говорят на прощание! А у меня