Каморра - Юлия Владиславовна Евдокимова

– Садись. Значит, вот ты какая, Алессандра. И что же тебя привело ко мне?

– Я должна передать вам кое-что.

– Cosa? И от кого?

– От вашей дочери. Кстати, Паскуале, вашего племянника, освободили.

– Мне уже сообщили… и я слышал, ты приложила к этому руку. Спасибо, мальчика и так наказала жизнь. Но ты что-то сказала…

Саша молча положила конверт на стол.

Палумбо открыл конверт, перелистал фото.

– Ведь это их искали ваши люди, перевернув все в квартире, которую снимала Бритта?

– А ты нахальная и самоуверенная девица. Было бы мне лет на двадцать поменьше! – Палумбо подмигнул. – В тебе тот же огонь, что был в ней. Ты кому-то их показывала? – кивнул он на фото.

– Нет, они все время были только у меня. Никто их не видел.

– Почему ты принесла их?

– Я подумала, что вы захотите их на память.

Палумбо улыбнулся. – Как ты догадалась?

– Судя по этим фото, вы виделись часто, но это не любовная связь. Бритта писала в дневнике об отце, которого невозможно идентифицировать по записям, она была рада обрести его, значит, он появился не так давно. Потом я попросила своего друга, Флавио Маркона, проверить ваши поездки в Швецию за последние годы. Ведь никаких деловых интересов там не было? Вы стали часто летать в Швецию три года назад, когда умерла ее мать. Но стоило Бритте приехать в Неаполь, поездки прекратились.

– Не только нахальная, но и умная. Мисс Марпл!

Саша развела руками. Какая есть!

Палумбо вздохнул.

– Я встретил мать Бритты, когда мне было за сорок, почти тридцать лет назад. Сильвия приехала сюда как туристка, мы познакомились случайно и кто бы мог подумать, что это не обычная интрижка! Я уже был женат, родились дети. Но дело совсем не в этом… Я не мог рисковать ее жизнью, но и не мог расстаться с ней. Это было сумасшествие, я не думал, что могу полюбить кого-то так сильно… Но ей нельзя было оставаться с мной.

– Почему?

– Если мое окружение заметит, что я слишком привязан к женщине, ее обвинят во влиянии на меня. И любой мой промах, любой мой отказ спишут на нее, а я потеряю авторитет. Для нее, или для меня, или для обоих все бы закончилось плачевно. Таковы законы нашего общества.

– Но вы же любили ее!

– Поэтому и отпустил. Через несколько лет я нашел ее и узнал, что у меня есть дочь. Мы с Сильвией никогда не встречались, но я присматривал за ними. Они ни в чем не нуждались. Когда Сильвия умерла, я встретился с дочерью, позвал ее в Неаполь, оплатил учебу.

– Она всем рассказывала, что мать больна и у нее нет денег.

– Она придумывала всякие истории, чтобы только не обнаружили нашу с ней связь. И все же я не удержался и мы часто встречались на глазах других людей. Это большая ошибка.

– Зачем вы дали ей работу по сбору пожертвований?

– Это идея Бритты. Она хотела почувствовать, узнать Неаполь изнутри. Поэтому и жила в маленькой комнатушке, хотя могла позволить себе любой роскошный отель. Сказала, что хочет наверстать упущенное, понять нашу жизнь. – Палумбо закрыл глаза, потер виски. – Я никогда не встречал никого похожего на Сильвию, когда мы расстались, внутри навсегда осталась пустота. Я виноват перед ней, не смог уберечь нашу дочь. Думал, что оградил Бритту от опасностей, не зная, что опасность поджидает совсем в другом месте… Но Бритта была такой горячей и безрассудной… Неаполитанская кровь!

– Я успела познакомиться с Бриттой в мой первый день в Неаполе, она повела пить кофе, сориентировала в квартале, мы договорились, что увидимся снова, но не довелось… Она мне понравилась.

– Ей надо было родиться мальчишкой. Знаешь, как она играла в футбол? нарушала правила, подсекала, как настоящий пацан… Вместо того, чтобы ужаснуться моей… работе, она восхитилась и захотела понять все. Я даже подумал, что могу поставить ее во главе своего бизнеса в Германии. Ладно, что-то я увлекся, видимо старею… Тебе что-то нужно от меня?

– Да.

– Ну вот. Всем от меня что-то надо. Я чуть не поверил, что ты не такая, как они. Так чего ты хочешь?

– Я хочу безопасности для капитана Маркона и его девушки, Кристины.

– Ах, вон ты о чем… это не моя территория. Тебе есть кого просить, его послушают все. Почти все.

– Но я прошу вас.

– Умная девочка. Не хочешь, чтобы он был в долгу за услугу. И правильно. Он и так рискует.

– Рискует?

– Конечно. Надумал примирить кланы, остановить войну. Если получится- он станет легендой. Но рано или поздно все начнется снова… А ты быстро учишься! Услуга за услугу, значит…

– Вы сможете, я уверена.

– Нахалка. Сразу понял, что нахалка. Хочешь защитить еще одну великую историю любви? – Он скривил рот.

– А вдруг? – Саша поднялась. – Руку целовать не буду.

Палумбо расхохотался. – Ты смешная. Договорились, даю слово! Береги себя, нахалка. И знаешь что… великие истории любви должны обрываться вовремя, иначе они превратятся в банальность.

Глава 16.

Саша старательно объясняла Луке, почему не приедет во Флоренцию. Ссылалась на дела, даже придумала простуду и в конце концов опять сама себя запутала. Ей все еще везло, у комиссара продолжалась запарка на работе, и он просто принял как должное, что Александра прилетит в Тоскану летом.

Захлопнулась дверь апартаментов. Загремел лифт. На этаж ниже в кабину ворвался аромат жареного чеснока, значит, Нунция снова что-то готовит и двери настежь. Саша помахала привратнику, когда водитель такси укладывал чемодан в багажник, Пеппино послал воздушный поцелуй, сначала приложив руки к сердцу, и лишь потом к губам.

Александра смотрела на мелькающие за окном улицы, церкви, маленькие святилища с ящиками для пожертвований. Пока машина стояла в пробке, она заметила на углу древнюю старуху, к которой подошла женщина с коляской. Старуха что-то сказала, плюнула в сторону, теперь молодая мать может катить коляску дальше, ребенка не сглазят! Мужчина с гармошкой надрывался на импровизированном рыночке, распевая «mambo italiano».

Жаль, от вокзала не виден был Везувий, не видно море, куда летом будут нырять пацаны с пирса под восторженные охи туристов.

Неаполитанцы не говорят ti amo, – вспомнила Саша. Они говорят Ti voglio ben’assaje. Ей захотелось шепнуть эти слова Неаполю на прощание…

В Риме она тоже взяла такси. Вошла в вестибюль фешенебельного отеля, протянула клерку карточку,