Декстер во мраке - Джеффри Линдсей

— Пошли, — сказал он.

Пока мы шли к машине, Гарри не проронил ни слова, и молчание это было не дружеским. Он ничего не сказал, пока мы выезжали с территории школы и сворачивали к северу, на шоссе Дикси, вместо того чтобы объехать школу и двигаться в другом направлении, по Гранаде или Харди, сразу в наш маленький домик в Гроув. Я следил, куда он поворачивает, а он все молчал и выражение его лица не располагало к беседе. Он смотрел прямо на дорогу и ехал — быстро, но не настолько, чтобы пришлось включать сирену.

Гарри свернул на Семнадцатую авеню, и тут меня посетила безумная мысль, что он везет меня на стадион «Оранж боул». Но поворот на стадион мы проехали и продолжили путь дальше, к гостинице «Майами-Ривер», а потом направо, по Норт-Ривер-драйв, и теперь я понял, куда мы едем, но не знал зачем. Гарри все так же молчал и смотрел вперед, и я почувствовал, как на меня надвигается уныние, и навеяно оно было не штормовыми ветрами, которые уже начали собирать облака на горизонте.

Гарри припарковал машину и наконец заговорил.

— Пошли, — бросил он. — Внутрь.

Я посмотрел на него, но он уже вылез из машины, за ним вышел и я и покорно поплелся в следственный изолятор.

Гарри хорошо знали здесь, как и везде, где только могли знать хорошего полицейского. Ему вслед то и дело кричали: «Гарри!» — и: «Эй, сержант!» — пока мы шли по приемной зоне и по коридору к камерам. Я тащился за ним, и мое мрачное предчувствие становилось все острее. Зачем Гарри привел меня в следственный изолятор? Почему просто не устроил нагоняй, не сказал, что я его огорчил, не придумал строгое, но заслуженное наказание?

Ничто из того, что он сказал и о чем молчал, не давало мне возможности понять его намерения. Оставалось просто плестись за ним. Наконец нас остановил какой-то охранник. Гарри отвел его в сторону, и они о чем-то негромко переговорили; охранник взглянул на меня, кивнул и провел нас в самый конец тюремного корпуса.

— Вот он, — сказал охранник. — Развлекайтесь. — Он кивнул в направлении человека, сидевшего в камере, бросил быстрый взгляд на меня и потом ушел, оставив нас с Гарри в нашей неуютной тишине.

Гарри не хотел нарушать молчание первым. Он повернулся к камере и стал смотреть туда, а бледная тень внутри задвигалась, поднялась и подошла к решетке.

— Ого, сержант Гарри! — довольно воскликнул заключенный. — Как живешь, Гарри? Как мило с твоей стороны, что ты зашел!

— Привет, Карл, — ответил Гарри. Потом он повернулся ко мне и заговорил: — Это Карл, Декстер.

— А я смотрю, ты симпатичный парнишка, Декстер, — сказал Карл. — Очень рад с тобой познакомиться.

На меня смотрели светлые и живые глаза Карла, но в них я увидел огромную мрачную тень, и что-то во мне вздрогнуло и захотело незаметно ускользнуть от существа, которое сидело за прутьями этой решетки и было больше и сильнее меня. Сам Карл не выглядел таковым, внешне он казался приятным человеком: светлые от природы волосы, правильные черты лица, — но было в нем что-то такое, от чего становилось не по себе.

— Карла доставили вчера, — пояснил Гарри. — Он совершил одиннадцать убийств.

— Ну да, — скромно потупился Карл, — где-то так.

За стенами изолятора разразилась гроза и хлынул дождь. Я смотрел на Карла с подлинным интересом и теперь понял, что встревожило моего Темного Пассажира. Мы только начинали, а перед нами находился тот, кто уже бывал здесь и время от времени возвращался сюда. Впервые я понял, что испытывали мои одноклассники, когда лицом к лицу встречались с нападающим из Национальной футбольной лиги.

— Карлу нравилось убивать людей, — как бы между прочим бросил Гарри. — Правда, Карл?

— Трудился в поте лица, — радостно подтвердил тот.

— Пока мы его не поймали, — резко сказал Гарри.

— Ну да, конечно. И все-таки… — Он пожал плечами и фальшиво улыбнулся Гарри. — Было здорово.

— Ты проявил неосторожность, — сказал Гарри.

— Да, — отозвался Карл. — Откуда я знал, что полицейские такие дотошные?

— А как вы это делаете? — ляпнул я.

— Это нетрудно, — ответил Карл.

— Нет, я хотел сказать… м-м, каково это?

Карл внимательно посмотрел на меня, и тень в его глазах чуть не замурлыкала от удовольствия при этих словах. На секунду наши взгляды встретились, и весь мир наполнился звуками перепалки двух хищников, столкнувшихся над одной маленькой беззащитной жертвой.

— Так-так, — наконец произнес Карл. — Мне это снится? — Он повернулся к Гарри, и я испытал неловкость. — Значит, я объект для наблюдения, а, сержант? Хочешь переломить своего парня и направить на путь истинный?

Гарри только смотрел на него в ответ, ничего не говоря и не проявляя никаких эмоций.

— Ну что ж, боюсь тебя огорчить, но с этого пути нельзя свернуть, бедный мой Гарри. Раз уж ты на него ступил, останешься на нем до конца своих дней, а может, и дольше, и никто ничего не сможет с этим поделать: ни ты, ни я, ни это милое дитя.

— Ты кое о чем забыл, — заметил Гарри.

— Да ну! — воскликнул заключенный, и темная туча медленно начала подниматься из-за плеч Карла, показавшего зубы в подобии улыбки, и направила свои крылья ко мне и к отцу. — И о чем же, скажи на милость?

— Не попадайся, — сказал Гарри.

На мгновение темная туча застыла на месте, а потом ушла туда, откуда явилась, и скрылась из глаз.

— О Боже, — с умилением произнес Карл. — Если б я только умел смеяться. — Он медленно покачал головой из стороны в сторону. — Ты это серьезно? Господи Боже. Повезло же тебе с отцом, сержантом Гарри. — И он так широко улыбнулся нам, что мы почти поверили в искренность этой улыбки.

Теперь Гарри обратил свой снежно-голубой взгляд ко мне.

— Он попался, — сказал Гарри, — потому что не знал, что делает. И теперь он отправится на электрический стул. Потому что не знал, как будет действовать полиция. И это все, — продолжил отец, не меняя тона голоса и не мигая, — потому что он не готовился.

Я посмотрел на Карла, который наблюдал за нами сквозь прутья своим ярким мертвенно-пустым взглядом. Попался. Я снова посмотрел на Гарри.

— Я понял, — сказал я.

И я действительно понял.

Так завершился мой юношеский бунт.

И теперь, много лет спустя, отличных лет троеборья: резни, «игры в кости» и бега от полиции, — я действительно понял, что за чудесную игру затеял Гарри, познакомив меня с Карлом. Не смея даже надеяться повторить его представление — в конце концов, Гарри отмачивал такие штуки, потому что обладал чувствами, которыми я обделен, — я мог попытаться следовать его примеру и «построить» Коди и Эстор. Я затею игру в память о Гарри.

А они могут идти за мной или остаться.

Они пошли за мной.