Караоке на острове Бали - Светлана Богданова

Солнце уже покатилось к линии горизонта, когда Ангелина и Анатолий расстались с Катей и Ильей. Геройская душа Голубева требовала продолжения банкета, и они с Катей отправился в знаменитый бар «Тубус», облюбованный серфингистами со всего Легиана и Куты.

На прощание Анатолий посоветовал другу сильно не загружаться местным алкоголем во избежание нового приступа белой горячки. Да и вообще накануне свадьбы жениху полагалось пить только молоко, чтобы будущее потомство появилось на свет сильным и не унаследовало порочных наклонностей родителя. Хмыкнув, Голубев пообещал вести себя как пай-мальчик и следующие сутки посвятить подготовке к брачной церемонии. Ангелина напомнила эксцентричной парочке о досрочно сорванной конвенции, определяющей взаимное право на уединение. Правда, ей самой уже не верилось, что и миллион напоминаний возымеют хотя бы мизерный эффект.

Анатолий спешил к своему бунгало. Австралийский писатель Авраам рассказал вчера о сказочных балийских закатах, когда солнце словно тонет в синеющей дали океана, а уставшие за день волны, как руки матери, ласкают и укачивают свое дитя до следующего утра. Чудесный вид, открывающийся с ночного побережья, поразил Анатолия не меньше, чем бесплатное эротическое шоу прелестницы Хельги, но сегодняшний закат он хотел подарить Ангелине. Однако его надежды на интимный романтический вечер разлетелись, как спугнутые с нагретого песка бабочки: желающие полюбоваться изысканным зрелищем толпами прогуливались по берегу в ожидании экзотического чуда.

Тут же неподалеку дымились грили, в которых предприимчивые туземцы жарили лобстеров и креветок для туристов, нагулявших на свежем воздухе зверский аппетит. А мальчишки с сумками, набитыми пивом, лимонадом и минеральной водой, бегали по пляжу, наперебой предлагая прохладительные напитки.

Но Анатолий не успел по-настоящему огорчиться; когда до шести часов оставалось всего пять минут, солнце стремительно покатилось вниз. Ангелина ахнула, широко раскрыв глаза. Ее возгласу вторило все побережье. Солнечный диск, наливаясь кровью, сорвался с неба и падал в океан. Анатолий и сам, как ребенок, радовался сказочной картине, нарисованной природой столь яркими красками.

Океан содрогнулся, последняя высокая волна скрутилась в конус и понеслась к мелководью. Рожденные из ее темного клокочущего чрева сахарные барашки разбегались в разные стороны, теряясь среди всплывших со дна бурых водорослей. Пена шипела и пузырилась, охлаждая раскаленное за день светило, океан успокаивался. Закатное зарево расплылось по поверхности воды, постепенно размываясь и тая под натиском безмолвной, окрашенной в цвет маренго, ночи.

— Это побережье обращено к западу, и поэтому здесь самые красивые на Бали закаты, — послышался за спиной голос Авраама. — Только Джимбаран может соперничать с нашим курортом. Там прекрасный вид на залив, и океан обозревается наиболее широко. Сидя в ресторане на песчаном пляже, можно любоваться закатом и ужинать при свечах под плеск океана. А можно пройти по волнорезам далеко-далеко и понаблюдать за разбивающимися волнами. Лично меня подобные декорации настраивают на философские размышления, которые, в свою очередь, являются моим безобидным стариковским хобби.

— Не записывайтесь в старики раньше времени. — Анатолий пожал руку Аврааму. — У вас есть все данные для того, чтобы производить впечатление на публику и женщин в том числе. Вы — отличный собеседник и к тому же очень похожи на Хемингуэя. А женщины, как известно, любят ушами.

— Спасибо, Анатоль, — улыбнулся Авраам. — Вы русские — замечательные ребята. Вы умеете веселиться, вы умеете любить, а русские женщины — красивые и преданные. У вас все эмоции проходят сквозь сердце, поэтому они искренние, но… немножечко взбалмошные.