Точка кипения - Фрэнк Лин

Когда они убрались, вошла Селеста.

– Хотите, я тут побрызгаю освежителем воздуха? – предложила она.

– Зачем?

– От них же воняет. Если б можно было собрать их ароматы в бутылку, я бы приклеила к ней этикетку «Человекоскунс».

– Надо же! Не знал, что ты питаешь такие сильные чувства к офицерам полиции.

– На дух не переношу их всех. Мой брат ездит на «БМВ», и они вечно останавливают его только потому, что у него черная кожа.

– Селеста, если ты собираешься делать карьеру юриста, надо к ним привыкать. К тому же не все они так уж плохи. Вот, скажем, инспектор криминальной полиции Каллен, тот, что был в костюме, смахивающим на спальный мешок, совсем не дурной человек.

– Вам виднее, мистер Кьюнан, – ответила Селеста, вложив в короткую реплику весь свой скептицизм.

Я поймал себя на мысли, что второй раз за последние несколько дней выступил в защиту полиции. Что происходит? Я энергично встряхнул головой.

– Наклевываются ли какие-нибудь дела? – спросил я.

Вопрос был далеко не праздный: у меня работали несколько временных сотрудников, я не зря похвастался этим перед Калленом, и с ними нужно было расплачиваться согласно договору о найме.

От «Северной страховой компании» не пришло ни чека, ни документов, которые пообещал прислать Эрни Канлифф. Он не упускал возможности продемонстрировать, кто важнее, поэтому я решил, что не доставлю ему удовольствия – не стану звонить напоминать о деньгах. Поскольку моя контора расположена на первом этаже в деловой части Манчестера, ко мне часто обращаются люди, которые, проходя мимо, видят табличку агентства. Правда, некоторые из них принимают мою контору за отделение социальной защиты, но попадаются и такие, кому я могу помочь. От случайных посетителей я получаю достаточно, чтобы платить аренду и не бедствовать. Я решил, что буду выслушивать их всех, хотя по большей части их проблемы абсолютно неразрешимы, – ради независимости от таких мерзких типов, как Эрни Канлифф.

– В приемной дама, – объявила Селеста. – На вид – совершенная вампирка.

– Давай ее сюда, – скомандовал я. – Если она просидит у меня больше десяти минут, загляни и спроси, не желаю ли я выпить чашечку кофе. А если станет цепляться зубами за ковер, вышвырнешь ее на улицу.

– Есть, босс, – усмехнулась Селеста.

И дело пошло.

Смуглая дама нездоровой худобы, которую провела в мой кабинет Селеста, выглядела лет на сорок с хвостиком. Длинный, почти до пола плащ «кофе с молоком» не отличался от цвета ее лица. Она попросила меня помочь кормить голубей в парке. Говорят, что люди, обожающие определенную породу животных или птиц, становятся похожи на своих любимцев. Нервные, отрывистые жесты миссис Гриффитс служили этому подтверждением. Ее водянистые глаза скакали из стороны в сторону, когда она рассказывала, что каждое утро ходит в парк кормить птиц. Все очень просто. Мне нужно сопровождать ее, чтоб уберечь от нападок одной фанатичной противницы голубей, которая пригрозила заткнуть рот миссис Гриффитс птичьим кормом. Поскольку парк был недалеко, я не возражал.

Едва только Селеста проводила миссис Гриффитс, как в офисе появился новый клиент. Все слыхали о двойниках знаменитостей – так вот, передо мной предстал Гарри Г. Корбетт. В руках этот немолодой господин теребил шляпу, снятую с буйно поросшей черными волосами головы. Густая челка, прикрывавшая с одного боку лоб, доходила до смоляных кустистых бровей. Эта ниспадающая на лицо грива и очки в тяжелой черной оправе придавали ему вид скрывающегося от властей заговорщика. Прежде чем заговорить, я рассматривал его не меньше минуты Интересно, он замаскировался специально, чтоб я угадал, кто он на самом деле? Но нет, он не выдавал себя за кого-то другого. Как выяснилось, потерял жену… Не то чтобы понес тяжелую утрату, а в буквальном смысле – потерял. Такая вот незадача.

После нескольких несвязных фраз он перешел к фактам. У него была странная манера речи. Каждое второе предложение звучало как вопрос – долгая жизнь в Манчестере не вытравила еврейских интонаций. Кроме того, он усердно помогал себе руками, акцентируя важные, на его взгляд, моменты повествования. Рассказывал он о своей проблеме с выражением вселенской скорби. Темно-зеленая отлично скроенная тройка, торчавшая из кармана жилетки золотая цепочка от часов и кожаные коричневые ботинки ручной работы выдавали в нем английского землевладельца. Портрет дополняла трость с серебряным набалдашником. Позднее выяснилось, что господин Леви – не землевладелец, а предприниматель. Бега на ипподроме.