Современный российский детектив - Анна Майская

Прямо перед ней, на невысоком и узком столе, перекинутый поперек – лицом вниз, – лежал ее кавалер, все еще остававшийся без сознания и бывший полностью голым. Все ранившие его четырехконечные звезды были извлечены, но, странное дело, кровь не сочилась, хотя отверстия в теле были довольно широкими. «Наверное, ему ввели какую-нибудь сильную заморозку», – сама не зная зачем, мысленно подумала девушка. Она также обратила внимание, что его руки и ноги на полную растяжку прочно прикованы кожаными ремнями к небольшим железным ободкам, выпирающим прямо из каменистой поверхности; далее, рассеивающийся по сумрачной округе свет выхватывал из темноты еле заметные, но тем не менее четко определявшиеся, лежавшие плотно и простиравшиеся практически в никуда, белые человеческие черепа, перемешанные и с другими, крупными и мелкими, людскими костями. Их было настолько много – что и считать не возьмешься! – и возвышались они на высоту, достигавшую полуметра; свободным от них оставалось только небольшое пространство, выделенное специально для пленников и граничившее с освещаемым кругом.

Невольно дернувшись и разразившись душещипательным криком, Кристина вдруг поняла, что сама хотя и стоит голыми стопами на полу, за руки прочно прикована цепными кандалами к гранитному потолку. Тут пришла пора обратить внимание уже на себя: к этому моменту ее уже нисколько не удивляло, что она, как и партнер, остается полностью голой; однако то, что она увидела, посмотрев ниже, повергло ее, кроме уже душившего изнутри страха, еще и в выражающий отвращение трепет, потому что к ее оголенному лобку был прикреплен огромный «фаллоимитатор», или по-простому искусственный пенис, своим окончанием упиравшийся в оголенную задницу все еще находящегося в бессознательном состоянии Вострикова.

– Что, «блин», такое здесь происходит?! – трясясь от страха, тем не менее нашла в себе силы громко выкрикнуть девушка. – И какого, на «хер», рожна Вы творите?!

В этот момент зашевелился Илья: наконец-то он приходил в сознание. Глубоким и продолжительным стоном он выразил свое отношение к возникшей вокруг него обстановке, нет! Он практически не чувствовал боли, так как, и вправду, был подвергнут местной анестезии, но то, с чем столкнулись его глаза, когда он изволил чуть приподнять свою неразумную голову – это было просто ужасно; а еще эти, сковывающие всякое движение кожаные браслеты – они тоже наложили свой отпечаток в его, почти нечеловеческое, стенание.

Вдруг! Метрах так в пятнадцати, с левого боку от них, зажегся еще один, обернутый железной каймой, абажур военного времени, осветив сидящего на огромном стуле, больше напоминающим трон, того самого, странного и, конечно же, страшного, незнакомца. Сквозь давно истлевшие человеческие останки к нему тянулась полутораметровая тропка, продолжавшаяся в последующем за королевским предметом выражения власти и, как и кости, уходившая словно бы в неизвестность. Явно насмотревшись ужастика «Крик», «нелюдь» – а по-другому его просто не назовешь – приставил к своему рту портативное устройство, изменяющее голос и превращающее его в жуткий, скрипящий, нагнетающий еще больше ужаса звук. Итак, первый раз за все время незнакомец решил хоть как-то выразить свои мысли:

– Кристина, – не удивляйся, что я знаю твое имя, ведь это нетрудно было сделать из документов, так нелепо оставленных тобой в момент вашего бегства, – я возьму на себе труд задаться вопросом: после всех тех чудовищных шуток, каким ты подверглась от своего несмышленого друга и от каких ты испытала самое жуткое потрясение, не хочешь ли ты ему отомстить и подвергнуть его точно таким же душевным и одновременно телесным пыткам?

– Нет! – продолжая трястись от страха, между тем громко и, в то же время, гордо прокричала Сулиева. – Ничто не может сравниться с тем, что случилось со мной в результате Вашего появления! Однако, – девушка словно поняла, что таким поведением допускает непростительную ошибку, способную навредить не только ей самой, но и ее исстрадавшемуся поклоннику, поэтому она вдруг решила резко сменить свою тактику и попробовать вымолить и себе, и любимому человеку пощаду (хотя это и было маловероятно, принимая во внимание царившую вокруг атмосферу, словно сама смерть обитала в этих мрачных трущобах, но! – надежда всегда умирает последней), – мы совсем не держим на Вас зла и готовы навсегда забыть про это «невинное» развлечение, только Вы нас помилуйте и, пожалуйста, отпустите… я понимаю – Вы не для этого нас сюда заманили, тем не менее, может, все-таки у Вас осталась хоть капля человеческой жалости и Вы ее к нам проявите; мы же в свою очередь всю оставшуюся часть своей жизни будем Вам очень признательны, а если у Вас ощущается недостаток денежных средств, то наши родители очень богаты и, поверьте, заплатят любую, даже самую баснословную, сумму.

– Ты, правда, думаешь, что с помощью денег возможно решить все проблемы? – прогремел незнакомец в свой пугающий «говоритель». – Ты действительно считаешь, что вы «приглашены» в мое подземелье ради какого-то жалкого выкупа? Нет, деточка, в этом вопросе ты крупно ошиблась и выйти отсюда вы сможете только при одном, причем неоспоримом, условии…

– Каком?! – перебив разговорившегося изверга, воскликнула прикованная к потолку неописуемая красавица.

– Очень простом, – словно не заметив неосторожно проявленной агрессии, продолжал мучитель «сотрясать» воздух замогильною интонацией, – ты ведь уже заметила, что у тебя кое-что крепится прямо к лобковой части? По твоему виду вижу – заметила; и я очень надеюсь, что ты являешься девушкой умной и прекрасно осведомлена: зачем предназначаются такие предметы?

Здесь изувер замолчал и замер в ожидании, что же ему ответит плененная красавица, уже достаточно измученная к этому моменту и начинавшая желать только одного – побыстрее выбраться из этого места, готовая уже практически на любые условия. Однако она еще не знала, что ей в действительности уготовано жутким «мерзавцем», поэтому выказала само собой проявившийся интерес:

– Я знаю, что это такое и для чего применяется… мне лишь непонятно: чем оно может облегчить наше ужасное положение?

Кристина замолчала, ожидая ответа, при этом она тряслась нервной дрожью от все больше завладевавшего ее телом страха, примерно предполагая, что в следующий момент ей предложит беспощадный мучитель; а он не заставил себя долго ждать и грубым голосом рыкнул, наполнив интонацию еще и жутким, скрипучим оттенком:

– Давай, «сучка», «трахай» его! Пусть он поплатится за то унижение, которому ты по его необдуманной и злой воле только что подвергалась! Давай, «шалава», суй этот «самотык» ему в задницу; «оттрахаешь» его так, чтобы он верещал и обливался слезами, – клянусь, я вас отпущу!

– Нет! Ни за что! – возмущаясь естественным, самым искренним образом, крикнула девушка, совсем не задумываясь о невероятно ужасных последствиях, ожидающих ее вслед за таким решением. – Это же неестественно! И потом, я никогда ничем подобным не занималась; скажем,