Рыба фугу по-русски - Светлана Богданова

— Спасибо, конечно, но это не моя заслуга. Я, напротив, чуть не разрушила ваши отношения, — Ангелина намекнула на позорное падение Виолетты Павловны.

— Ерунда! В мои годы нельзя долго горевать, костлявая подгоняет. И, между нами говоря, это не единственный камуфляж в моей внешности, — тихонько хихикнула она.

— Да ну! — развеселилась Ангелина. — Вы меня разыгрываете? Сегодня все словно сговорились меня разыгрывать…

— Отнюдь! — подтвердила польщенная красавица. Мы с Платошей почли бы за честь пригласить вас, желательно с вашим избранником, на бракосочетание и банкет в ресторане, которые назначены на этот выходной. Кстати, Леночку мы также пригласили.

— Ого! — восхищалась Ангелина. — Мне бы ваш темперамент Виолетта Павловна.

— Инициатором в скорейшем оформлении отношений, причем в официальной форме, является Платон Платонович! — с гордостью сообщила невеста.

— Какой он у вас молодец!

— Он же, — продолжила Виолетта Павловна, — настоял на том, чтобы мы приобрели в качестве свадебного подарка загородный дом, где Платоша будет выращивать фикусы. Нам не нужна его квартира, мы переезжаем в мою. Он, как настоящий мужчина, решился расстаться с печальными воспоминаниями и прожить оставшиеся годы в райском блаженстве. Это его слова, не мои, — прижав перчатки к пышной груди, пояснила она. — Поэтому мы очень заинтересованы в быстрейшей продаже его квартиры. Кажется, я ничего не перепутала. Давно не произносила длинных речей.

— Я сделаю все, чтобы вам помочь, — искренне пообещала Ангелина. — А где же сам Платон Платонович?

— Сейчас, это сюрприз, — Виолетта Павловна вынула из красной сумочки красный мобильный телефон. — Платоша, заноси! — скомандовала она в трубку.

Через минуту появился помолодевший Платон Платонович с двухметровым фикусом.

— Это подарок вашему агентству. Сейчас модно, чтобы в помещении росли живые цветы. Фикус Бенджамина крайне неприхотлив, нетребователен к освещению, хорошо переносит перепады температур. Сбрызгивайте его почаще, — распылитель тоже прилагался к цветку, — умеренно поливайте…

Он снова на минутку вышел и вернулся с огромным тортом и бутылкой шампанского. Девчонки зааплодировали Платону Платоновичу.

— Понимаю, что вы на работе, но, чисто символически, выпейте за здоровье моей красавицы — невесты, чудо — женщины, моей «клубники со сливками»! — Жених произнес тост и салютовал пробкой от шампанского.

Подставив чайные чашки под пенную струю, девчонки попробовали шампанского и перекривились:

— Горько! Подсластить бы!

— Горько! — подхватила Ангелина, поднимая за молодых свою чайную чашку.

— И в правду, горько! — согласился с ними Платон Платонович, обнимая и целуя ослепительную избранницу.

— Платоша, — ласково отодвинула его невеста.

— Да, дорогая.

— Нам пора. У нас еще столько дел перед свадьбой! Столько надо успеть! — засуетилась Виолетта Павловна. — Главное, у меня есть подвенечный наряд, я как чувствовала, что замуж пойду, и месяц назад пошила в ателье длинное красное платье.

— Не волнуйся, дорогая. Теперь мы вместе. Мы все успеем.

Сладкая парочка чинно удалилась, увлеченная реализацией проекта совместной жизни, оставив девчонок с недопитым шампанским в чашках и белой завистью в мыслях.

— Ангелина Станиславовна! — вернулся обратно запыхавшийся Платон Платонович. — Все-таки забыли! Мы же вам ключи привезли от моей квартиры. Там теперь никого не будет, мы вам доверяем, можете назначать просмотры, когда вам удобно. И не возражайте, пожалуйста, — он положил на стол чехольчик с ключами. — Ценностей у меня нет, фикусы мы сегодня с Виолеттой вывезем, так что, вы нас очень обяжете, если возьмете ключи и избавите нас от лишней обузы.

— Если бы вы знали, Платон Платонович, какой тяжелый камень сняли с моей души!.. — Ангелина проводила его до дверей и помахала рукой Виолетте Павловне, сидящей за рулем красного «гольфа».

Девчонки развязали торт и ахнули: на свежайшем пропитанном ликером бисквите, на горе из взбитых сливок и тертого шоколада возвышались две марципановые фигурки — жениха и невесты. Какая красота. Резать жалко!

— Ну, Громова, твои клиенты, тебе — лучший кусок. Выбирай, какой!

— Самый маленький, — открещивалась Ангелина, думая о том, что вскоре сама наденет подвенечное платье, и лишние килограммы ей совершенно ни к чему.

Но присесть на рабочее место и пролистать накопившиеся бумаги ей не удалось. На столе диспетчера затрезвонил телефон. Маша сняла трубку и передала ее Ангелине.

— Твой Хоттабыч, — делая страшные глаза и прикрывая мембрану ладонью, шепнула она.

— Да, Мустафа Ибрагимович. Да, конечно, узнала. Да, я уже занимаюсь вашей заявкой, — Ангелина терпеливо отвечала на все вопросы дотошного клиента. — Вы хотите лично представить меня вашему брату?.. Нет, вполне реально, если вы подъедете прямо сейчас. До тринадцати ноль-ноль я буду в агентстве. Хорошо. Договорились. Буду ждать.

Ангелина отдала трубку Маше и посмотрела на часы. Половина одиннадцатого. Внезапное появление Виолетты Павловны и Платона Платоновича отвлекло от собственных раздумий и сомнений, подтачивающих ее ангельское терпение, будто жучки-короеды. Надо же! Колесо фортуны опять повернулось. Череда вчерашних несчастий оборвалась: отремонтированная машина бегала, как новая, небрежность в оценке дома Голубева вернулась дивидендами, а потерянная клиентка возобновила договор о продаже квартиры. А ведь она почти поверила в заразность неудач…

Поедая вкусный тортик, она изучила заявку брата Мустафы Ибрагимовича и еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть и не завопить на все агентство: «Эврика!» Квартира Платона Платоновича по всем параметрам идеально совпадала с требованиями Хоттабыча: и метраж, и количество комнат, и размер кухни, и этаж, и район… Правда, Мустафа Ибрагимович, как всегда, скупился и занижал цену, но против этого его недостатка у Ангелины имелись весомые аргументы — магическое слово «престиж». А что может быть престижнее квартиры в хорошем старом фонде в историческом центре города. На этот раз Ангелина была уверена, что сделка завершится молниеносно после первого же просмотра квартиры Платона Платоновича.

Для общения с особо требовательными клиентами начальник агентства выделил отдельный кабинет, так сказать, для «блезира». Ангелина перенесла туда свои документы, разложила их на столе для пущей солидности и попросила диспетчера Машу придержать Мустафу Ибрагимовича минут пять. Пусть потерпит и сообразит, что не только его персональными делами занимается суперагент Громова Ангелина Станиславовна.

— Можно к вам, — после вежливого стука в дверь просунулась Машина голова. — Вы освободились, Ангелина Станиславовна?

— Да, — солидным голосом ответила она, подавляя смешок.

Мустафа Ибрагимович вошел в кабинет, пропуская впереди себя невысокого скромно одетого мужчину, которого Ангелина скорее бы приняла за школьного учителя, чем за брата коммерсанта Хоттабыча.