Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

найдено. Конечно, она приняла меры предосторожности — солнцезащитные очки, платок, изменила причёску и макияж, — но это лишь часть её.

В конце концов её найдут. Она знала это.

Но она также знала, что провести остаток жизни взаперти с Лорел Эверлейн в гостиничном номере, даже если это был один из самых роскошных номеров в городе, тоже было для нее невозможным.

Она рисковала. Рот назвал бы это неоправданным риском, но потребность была субъективна. Больше всего Татьяне требовалось освобождение.

Она сказала себе, что если кто-то узнает ее, если кто-то последует за ней или нападет на нее, она будет готова и убьет его первой.

Она выскользнула из номера и поднялась на лифте в вестибюль.

Там был бар, но ей хотелось чего-то другого, чего-то более уединённого. Она вышла из отеля и позволила швейцару проводить её к одному из ожидающих такси.

Водитель оглянулся и приподнял бровь, увидев ее.

«Не придумывайте никаких идей», — сказала она.

«Леди, я не сказал ни слова».

Она была одета с иголочки: красное атласное платье от Valentino и туфли на шпильке в тон. Выглядела она великолепно и знала это. Ночная жизнь в Вашингтоне была скучной по сравнению с Москвой, но всё же вариантов было предостаточно.

«Отвези меня на улицу Ю?» — спросила она.

Такси петляло по Коннектикут-авеню, пробиваясь сквозь пробки на север, и как раз проезжало Дюпон-Серкл, когда зазвонил её телефон. У неё возник соблазн проигнорировать его: последние несколько часов она провела с Лорел, изучая в мельчайших подробностях спутниковые кадры взрыва в Арктике, и ей хотелось передохнуть. Она посмотрела на телефон, но это была не Лорел. Звонок был с аналоговой телефонной системы маршрутизации, которую она сама настроила много лет назад, ещё работая в ГРУ. Система позволяла информаторам связываться с ней анонимно, но при этом они не могли её отследить. Она разработала её для своей безопасности, а также для их безопасности, и, что самое главное, её начальство в ГРУ об этом ничего не знало.

Она ответила на звонок и внимательно прислушалась к серии щелчков и гудков, издаваемых коммутаторами. Потребовалось около двадцати секунд, чтобы установить окончательное соединение, а затем мужской голос, говорящий по-русски, сказал:

«Я хочу поговорить с Татьяной Александровой».

«Кто это?» — спросила Татьяна.

«Я…» — сказал мужчина. «Я…».

«Ты кто?» — спросила она.

Она знала, что существует только два типа людей, которые могли связаться с ней таким образом. Либо это был человек, которого она когда-то считала ценным активом, человек, о котором она не хотела сообщать никому, кроме себя. Либо это был кто-то, кто просто пытал и убил такого человека, чтобы выудить у него номер. Она всё ещё не знала, с кем из них разговаривает.

«Вы сказали, что я могу воспользоваться этим номером».

«Правда?» — спросила Татьяна.

У неё был целый ряд номеров, десятки номеров, зарегистрированных у разных операторов сотовой связи в десятках стран. Она никогда их не записывала, не хранила нигде, кроме как в голове, и никогда не давала один и тот же номер двум разным людям.

«Ты мне сказал, если я когда-нибудь буду в тебе нуждаться».

«По какому номеру вы звонили?» — спросила Татьяна.

Номера всегда были местными. Она давала российский номер российскому агенту, сирийский — сирийскому. При наборе номера звонки перенаправлялись через коммутаторы, телефонные станции и прокси-серверы, маршрутизировались и перенаправлялись так тщательно, что облетали весь земной шар, прежде чем доходили до неё.

Мужчина дал ей российский номер мобильного, начинавшийся на 8182, и у Татьяны кровь застыла в жилах. Она точно знала, кто это. Телефонный код был Архангельский. Это мог быть только один человек.

«Ты учёный, — сказала она. — Физик с полигона в Нёноксе».

«Да, это так», — сказал мужчина, и его голос дрожал от страха.

Он знал, что этот звонок может стать для него последним. Он знал, что Татьяна могла дать ему номер как ловушку, как приманку, чтобы проверить его лояльность. В конце концов, она была агентом ГРУ, а его работа была крайне секретной. Именно такую тактику могла использовать Москва.

Либо этот человек был не тем, за кого себя выдавал, либо он звонил Татьяне слепо доверяя ей, основываясь лишь на кратком общении между лекциями на научной конференции в Москве два года назад.

Татьяна не знала, кто он.

«Взрыв наделал много шума», — сказала она.

Мужчина помолчал несколько секунд, а затем спросил: «Достаточно ли этого, чтобы я заключил сделку?»

«Ты хочешь сбежать?»

«Это не вопрос желания », — сказал мужчина.

Татьяна знала, что ей не стоит этому доверять. Слишком уж удачный момент. Слишком уж заманчивая добыча. Это наверняка ловушка.

Но интуиция подсказывала ей обратное. Тембр голоса мужчины, то, как он дрожал и звенел, словно струнный инструмент, – вот это был настоящий страх. И это Татьяна поняла.

Если этот человек действительно тот, за кого себя выдавал, это бы всё изменило. Он был ключевой фигурой не только в Petrel, но и во всём проекте Оппенгеймера.

Если бы он получил имеющуюся у него информацию, это изменило бы ситуацию.

«Скажи мне», — сказала Татьяна, — «у тебя была дочь».

«Наташа», — осторожно сказал мужчина.

Татьяна помнила ребёнка. Прекрасная девочка. Ей тогда было пять или шесть лет, и она чем-то заболела. Что-то редкое, что-то сложное. «Как она?»

«С ней все в порядке», — сказал мужчина.

«Сколько ей сейчас? Восемь?»

"Девять."

«Конечно. Девять».

Мужчина ничего не сказал.

«Они так быстро растут, не правда ли?»

В трубке повисла тишина. Татьяна подождала пять, затем десять секунд. Наконец, словно признаваясь в смертном грехе, мужчина произнёс: «Я привёз её с собой».

«Взяли ее с собой?»

«В Лондон».

«Вы в Англии?»

«Я уехал из России. Сбежал».

Татьяна похлопала водителя по плечу и сделала круговой жест пальцем, веля ему отвезти её обратно в отель. Это было правдой. Она чувствовала это до мозга костей. Этот парень сбегает, и он привезёт с собой тайник с информацией, способный изменить ход всей программы вооружений президента Молотова.

«Мне нужно тебя спросить, — сказала Татьяна, — если ты это сделаешь, твоя жизнь уже никогда не будет прежней. Все, кого ты любишь, все, кого ты оставил в России…»

«Никого нет. Только я и Наташа».

«Они выследят тебя. Они выследят её».

«У нас нет выбора, — сказал он. — Дело сделано. Мы не можем вернуться. Слишком поздно».

OceanofPDF.com