Пуля для похитителя - Ирина Дягилева

— Я вижу, Гора, что сегодня у тебя очень хорошее настроение, — сказал Павлик, рассматривая нашего тюремщика, подавшего нам тарелку с горкой румяных оладий.

— Ты угадал, малыш, и для такого настроения есть причина. Мы наконец получили за вас выкуп. Так что вскоре вы будете свободны.

— Арсеньев заплатил вам? — спросила я.

— Да, Пульхерия, он выложил два миллиона евро. Я в жизни не видел столько денег!

— И все прошло без осложнений?

— Пульхерия, у нас никогда не бывает осложнений, — с гордостью заявил Гора.

— Так, когда же вы нас отпустите? — спросил Павлик.

— Скоро, малыш! Очень скоро. — Гора потрепал мальчика по волосам.

Павлик подцепил на вилку оладью и положил ее себе на тарелку. Он посыпал ее сахаром, положил сверху ложку сметаны и отправил все это себе в рот.

— Ты сам приготовил оладьи? — спросил мальчик.

— Ясное дело, — кивнул Гора. — Вкусно, не так ли?

— Да, очень вкусно, — ответил Павлик без особого энтузиазма. — Гора, я хотел тебя спросить…

— Спрашивай, малыш.

— Из этого выкупа тебе достанется много денег?

— О, целая куча! — с восторгом ответил Гора.

— Значит, ты станешь богачом?

— Ты угадал, мальчуган! Да, я стану очень богатым!

— Значит, ты сам станешь эксплуататором и начнешь пить кровь у рабочих…

Гора нахмурился:

— Э, нет, малыш. Не нужно преувеличивать. Миллионером я, во всяком случае, не стану!

— Но ты же сам сказал, что станешь богачом!

— Ну… в какой–то мере…

— А значит, станешь эксплуататором и спекулянтом и… как это… капиталистом! — с торжеством заключил Павлик. — И будешь пить кровь народа.

— Да не стану я ни капиталистом, ни спекулянтом! — завопил покрасневший от досады Гора. — И не собираюсь я никого эксплуатировать, а сам буду работать. Куплю себе гараж и начну в нем вкалывать от зари до зари. Чтобы я стал эксплуататором!..

— Ладно, ладно, успокойся! — с улыбкой произнес Павлик. — Я просто пошутил.

— Очень неплохая идея — купить гараж, — сказала я. — Свое дело — это прекрасно.

— Я люблю машины и всякую технику, — признался Гора. Он осторожно подхватил двумя пальцами оладью, которая тут же исчезла в его пасти. — Мне всегда это нравилось.

— А я буду навещать тебя в твоем гараже, — сказал Павлик.

Великан судорожно дернулся, и в его глазах появилось выражение ужаса.

— Ты соображаешь, что говоришь?

— А что я такое сказал? — не понял мальчик.

— Неужели ты не понимаешь, что мы больше никогда не должны встречаться? Никогда и ни за что! Ведь ты, как пить дать, наведешь на меня ментов, и тогда мне конец. Нет, нет, мы расстанемся с тобой, чтобы больше никогда не увидеть друг друга.

— Но мне очень хотелось бы повидаться с тобой, узнать, как ты поживаешь, Гора.

— А мне, думаешь, нет? — вздохнул великан. — Я тоже хотел бы, чтобы ты заглядывал ко мне. Только вот теперь ты для меня будешь опаснее стаи голодных крыс.

— Но я никому ничего не расскажу, — горячо заверил его Павлик. — Я обещаю тебе это.

— Ах, малыш, ты не знаешь ментов! Это сейчас им ничего неизвестно о нас, и нам они не опасны. А как только мы освободим вас, твой отец позвонит в милицию и ищейки бросятся по нашим следам. Да они перевернут всю страну, разыскивая нас!

— Вообще–то ты прав, Эверест, — сказала я. — Ясно, что мы с Павликом знаем о вас много такого, что заинтересовало бы милицию.

Гора с беспокойством взглянул на меня.

— Что вы о нас знаете?

— Ну, например, мы знаем ваши клички, твое и Лимона. А еще мы можем дать ваш словесный портрет, описать ваши приметы. Тебе не кажется, что все это — и клички, и приметы — очень заинтересуют ментов?

Гора поскреб затылок, растерянно поглядывая на меня. —

— Ну… оно, конечно, так, Пульхерия…

— И ты всерьез считаешь, что твои приятели позволят нам рассказать все это в милиции? — очень серьезно спросила я.

— Нет, я так не считаю… К чему ты это ведешь, Пульхерия? — спросил Гора вдруг изменившимся голосом.

— Взгляни так же внимательно еще на одно обстоятельство: когда вы нас с Лимоном похищали, то были в костюмах собаки и цыпленка, а сейчас вы являетесь к нам без масок. Ты говорил, что ваш Вато Надарович предусмотрел все мелочи. Почему же он не подумал о таком пустяке?

— На что это ты намекаешь? — растерянно спросил здоровяк.

— Кроме вас с Лимоном, в похищении участвовали и другие люди, но мы с Павликом видели только ваши лица. Здесь возможны два варианта развития событий: первый — твой хозяин, разрабатывая план нашего похищения, заранее решил нас с Павликом убрать, как нежелательных свидетелей, второй — нас с Павликом оставляют, но убирают вас с Лимоном. Тебе какой вариант больше нравится?

— Мне не нравятся оба, — буркнул здоровяк.

— Рассуждаем дальше. Какой из этих двух вариантов более симпатичен вашему шефу?

— Не знаю, — уныло произнес Гора.

— Боже, но это так просто! Ты сам подумай. Включи свое воображение. Проанализируй ситуацию. Оладьи ты вкусно готовишь, а свою жизнь прожить со смаком не можешь. Все тебя на уголовщину тянет. Только ты не учитываешь одного очень важного обстоятельства: за все в этой жизни надо платить! Халява только в мышеловках. И то лишь с первого взгляда. А на самом деле для мышки эта халява оборачивается смертью. Ну, Гора, рожай мышь! Отвечай на мой вопрос.

Великан в растерянности молча хлопал ресницами.

— Ладно, сегодня я добрая. Ты мне своими оладьями настроение поднял, поэтому продолжаю ликбез для простаков, — смилостивилась я над здоровяком. — Я лично считаю, что ваш умный и предусмотрительный Вато Надарович в качестве жертвы избрал тебя и Лимона. Он посчитал именно вас наименее ценными членами экипажа.