Заместитель Иуды - Валерий Георгиевич Шарапов

Экзекутору стало смешно – он хохотнул и жестом подозвал второго – видимо, устал бить. Подошел второй, в тумане неотличимый от первого, и врезал от всей души. Не осталось сил опираться на пол, и Влад безжизненно повис. Горели запястья, руки едва не выворачивались из плечевых суставов.

– Владислав Анатольевич, это не кончится, не надейтесь. Вы знаете, что «Люси» – это, скорее «он», а не «она». Впрочем, можем ошибаться. Вот и удивите нас. Не запирайтесь, у вас все равно ничего не выйдет. Боль будет усиливаться – обещаем. Возможно, на короткие моменты вы станете терять сознание, но так же быстро приходить в себя. Проще сказать, чем терпеть, поверьте. И не вздумайте назвать другое имя, мы поймем, если вы солжете.

«Сыворотку правды» сегодня не использовали. Возможно, по причине банального ее отсутствия или по какой-то другой. Пургин действительно мог назвать любое имя. Все, что он сообщит, потребует проверки. Пусть это будет «экспресс-проверка», все равно нужно время. После применения «сыворотки правды» есть риск превращения жертвы в растение. А это плохо. Его ясный ум еще может понадобиться.

– Подождите, не бейте… – проскрипел он. – Мне надо подумать…

– Серьезно? – удивился его мучитель. – Даже не знаю, что вам ответить. Есть ли в этом смысл? Но если вы настаиваете, если вам от этого легче…

– Покурим? – предложил второй.

– Можно, – согласился первый. – Мы отлучимся, товарищ майор, с вашего позволения. Пять минут, не больше. Вы здесь будете думать? Смотрите, не уходите никуда, – хмыкнул он.

Двое в масках вышли из подвала, заскрипела железная дверь, плотно вставая в створ. Тянущая боль не давала включить голову. На помощь никто не придет, это понятно. Попробовать ослабить веревку трением о балку? До Нового года тереть придется. Думай, голова!.. На колченогой табуретке у стены что-то лежало. Влад не помнил, чтобы его обыскивали, но они не могли этого не сделать. Хотя бы обхлопали, чтобы убедиться в отсутствии оружия.

Он настроил фокус, как мог. На табуретке лежали его сигареты, зажигалка, удостоверение, наручные часы марки «Полет», мятые купюры из брючного кармана, плоский фонарик. Крупных купюр и перочинного ножа там не было. Неудивительно, наверное, сразу прикарманили… Деньги нормальные, и ножик хороший. Или не прикарманили? Деньги еще надо найти, они в потайных карманах куртки, которую с него не сняли, под молнией. Ножик в таком же потайном месте – с обратной стороны полы. Обычно там нет карманов, и, соответственно, эти места не ощупывают. Куртка стоила на барахолке бешеные деньги, но Женечка уговорила купить – ведь столько полезных вещей в нее можно спрятать…

Влад начал извиваться, подпрыгнул. Вроде что-то подскочило в кармашке. Там что-то лежало, сравнительно тяжелое…

Значит, тщательно не обыскивали. Да и какая нужда?

Радость была недолгой, мучители вернулись с перекура. От них несло табаком и каким-то мраком, от которого предательская дрожь поползла по коленкам.

– Подумали, Владислав Анатольевич? – навис над ним главный мучитель.

– Да, подумал… – слипшиеся губы с трудом расклеивались. – Мне нужны гарантии, что я останусь жив…

– Гарантии? Ну хорошо, вы останетесь жить, Владислав Анатольевич. Нам нет необходимости вас убивать.

– Это слова, мне нужны конкретные гарантии…

– Признайтесь, вы сейчас издеваетесь? Каким образом я могу вам дать гарантии? Подпишем у нотариуса? Уж поверьте на слово, ничего другого вам не остается. Ну как, продолжим экзекуцию?

– Не надо, прошу вас… вы просто оторвете мне селезенку… Этого человека зовут Мартин Гетц, он работает в «восточном» департаменте ЦРУ, курирует от этой организации межведомственную группу по поиску «Люси», которой руководит какой-то тип по фамилии Олдридж…

Бить снова не стали, образовалась пауза.

– Это правда… – прошептал Пургин, закрывая глаза. – Хотите верьте, хотите нет…

Несколько мгновений сохранялось молчание. Затем на живот обрушился сокрушительный удар! Влад закашлялся, глаза полезли из орбит. Сознание держалось на тонкой ниточке, еще удар – и он бы отбыл за грань…

Но удара не последовало. Мучители шепотом переговаривались. Затем заскрежетала железная дверь, появился третий субъект, буркнул лаконично: «К рации» – и удалился.

Оба мучителя тоже вышли за ним, и дверь закрылась.

А вот теперь надо действовать! Несмотря на подступающий обморок, на атрофирующиеся конечности! Каким-то чудом Влад смог мобилизовать оставшиеся силы, оттолкнулся носком и подпрыгнул, чтобы зацепиться руками за балку. Не удалось, но боль добавила ясности в голове. Снова начал прыгать – и с четвертой попытки схватился пальцами за деревянную балку. Естественно, не освободился, так как конечности были связаны в запястьях, но веревка провисла. Он натужился, как только мог, стал подтягиваться. В обычном состоянии раз двадцать на турнике – пустяк, но вот сегодня… Впрочем, подтянулся, взгромоздил на балку один локоть, затем другой. Стало легче, но незначительно. Снова тянулся, с третьего раза забросил на балку левую ногу и перевел дыхание. Уже хоть что-то. Правая нога болталась, да и бог с ней. Он запустил правую руку под куртку, стал перебирать подклад, подтягивая к себе нижний внутренний карман. Длины провисшей веревки вполне хватало. Сердце колотилось как полковой барабан – только бы не вошли! Приходилось балансировать, чтобы не сорваться. Рука протискивалась все глубже, нащупала молнию, повела ее в сторону. Кармашек открылся, и пальцы, шаря по его внутренностям, нащупали стальную вещицу с идеально отточенным лезвием. Влад плавно выудил ножик, привлек вторую руку, чтобы открыть лезвие, крепко сжал его и стал перерезать веревку на запястьях. Это удалось за несколько секунд, веревка лопнула! Нож выпал из ослабевших пальцев, глухо стукнул по полу. Ладно, больше не понадобится… Он разгибал локтевые суставы, вцепившись пальцами в балку, чтобы уменьшить высоту падения. И все же упал неудачно, на бок, – боль отдалась в макушке. Поднялся, закусив губу и не веря, что сделал это, бросился к табуретке, стал распихивать свои вещи по карманам. За дверью послышались шаги! Вроде шел один человек, хотя кто его знает… Влад заметался. Руки слушались плохо, вряд ли он выдюжит еще один кулачный бой. Бросился к груде зацементированных досок, схватил первую попавшуюся – тяжелую, полутораметровую – и, прижавшись к стене, взял эту доску, как ружье, на караул.

Распахнулась дверь, пружинистым шагом вошел человек в маске, споткнулся о брошенную под ноги доску, упал на колено. Пока соображал, получил пяткой в затылок – на это сил пока хватало – и размазал нос по бетонному полу. Все вышло внезапно, и задержка с реакцией вполне объяснялась. Он уперся ладонями в пол, чтобы пружинисто встать, но Влад опять ударил ногой – ладонь сорвалась, и этот парень точно повредил нос. Откуда