За красоту убивают - Кейт Уайт

Но мероприятие с выпивкой нагнало на меня тоску. С этой своей приятельницей я встречалась раза два в год, и с каждым разом становилось понятнее, что нам не суждено оставаться подругами на всю жизнь только потому, что пять лет назад мы ютились в одной каморке в редакции некоего журнала. Теперь она работала организатором массовых мероприятий, и, поговорив полчаса о профессиональном освещении и пакетах для подарков, она объявила, что у нее роман с женатым шефом и она совсем на нем помешалась.

— Я выследила его жену, — призналась она. — И даже сделала ксерокопии фотографий его детей. Боюсь, я превращаюсь в маньячку.

После двух порций пива я изобразила изнеможение и смоталась. На автоответчике меня ждало сообщение от Джека с пожеланием спокойной ночи. Я была счастлива, что он позвонил, но смутилась, испытав желание.

Как только я легла в постель, стало ясно, что сон опять решил поиграть со мной в прятки. Тогда я попыталась применить другой способ, предложенный специалистом по гипнозу: считать в обратном порядке, представляя числа написанными на черном бархате. Но вместо этого мне чудились черные картины — что-то вроде портретов клоунов, тигров и Элвиса. За последнее время единственной нормальной в смысле отдыха была прошлая ночь с Джеком. Я легко засыпала между сексуальными играми и спала крепко.

Наутро я проснулась в шесть. Два часа кряду я трудилась над окончательным вариантом статьи. Никакие премии ей не грозили, но работу я наконец сделала.

В девять тридцать я направилась на Мюррей-Хилл, где находилось кафе. Беседа ожидалась непростая. Сначала мне предстояло обсудить с Ниной возможность получения работы, потом перевести разговор на Анну. Я замечу, что Анну как будто тревожат какие-то события ее прошлого, и посмотрю, что ответит Нина. Поскольку в ходе нашей беседы я поняла, что она никогда не станет обладательницей премии года за разговорчивость, я не слишком надеялась на удачу.

Заведений оказалось причудливой смесью кофейни, мексиканского ресторана и декораций к «Бегущему по лезвию бритвы». Обитая нержавейкой стойка, футуристические светильники и тут же бирюзово-розовые кабинки и повсюду кактусы. Поскольку Нина так и не описала себя, мне придется ждать, пока она сама ко мне подойдет. Я была единственной посетительницей, значит, Нина еще не пришла. Правда, до десяти часов оставалось целых три минуты.

Официантка провела меня в кабинку и подала меню, типичное для нью-йоркских кафе, — они предлагают не меньше четырех сотен блюд и так искушают тебя заказать камбалу «Вероника», как будто хотят посмотреть, смогут ли ее тебе подать. Я заказала кофе и открыла «Нью-Йорк тайме». Дочитав статью и посмотрев на часы, я с удивлением обнаружила, что уже двенадцать минут одиннадцатого. Я окинула взглядом зал, чтобы удостовериться, что не пропустила Нину. Кроме меня, женщин в кафе не было.

В этот момент я поняла, что она не просто опаздывает. Она вообще не придет. Что-то в телефонном разговоре ее насторожило. Во всем таилась какая-то загадка. Я посидела еще двадцать минут и расплатилась. Выходя, я спросила у кассира, не слышал ли он о спа «Парадайз» или о любом дневном спа в этом районе. Ответ был отрицательный.

Я не знала, что и думать, но поймала себя на том, что склоняюсь к посетившей меня еще вчера мысли. Нина дала Анне фальшивые рекомендации. Может, она заманила меня в кафе, просто чтобы посмеяться. Но разве не задалась бы она вопросом, зачем вообще Анна дала мне ее телефон?

Я вернулась домой скоростной подземкой и активно взялась за дело. Еще раз просмотрела готовую статью, подправив ее в нескольких местах, и послала по электронной почте своему редактору.

Я планировала к двум часам уже быть в пути, но шла с опережением графика. Позвонив в гараж и предупредив, что возьму джип раньше, чем собиралась, я отправилась выносить мусор. На обратном пути я столкнулась с Лэндоном, выходившим из лифта.

— Есть время на чашку кофе? — спросил он.

— Только быстро, — ответила я. — Не стреляй в меня, но я снова еду в спа «Мертвое тело».

— О Господи, зачем?

Я прошла за ним в его квартиру с мусорным ведерком под мышкой. Апартаменты у него роскошные — светлосерая цветовая гамма, полы из мореного дуба и темная антикварная мебель. Пока он готовил кофе, я поведала ему о последних событиях. Также я коротко рассказала о посещении Джека, поскольку он уже досыта наслушался моих стонов о разбитом сердце, которые я издавала почти все лето.

— На двадцать минут упустил тебя из виду, и сколько всего произошло, — хмыкнул он.

— Вот видишь, не надо было бросать меня в беде на Макдугал-стрит, — отразила я удар.

— Ну, я счастлив, что у тебя с Джеком налаживается… если счастлива ты.

— Да, я счастлива, — ответила я.

— По голосу что-то не похоже. Знаешь, у тебя такой тон, какой бывает у человека, чей только что купленный щенок попал под машину.

— Я скорее в растерянности. Прошлой ночью мне все казалось нормальным, но сейчас мое сердце переполнено желанием сбежать. Давай поговорим о чем-нибудь другом, прежде чем меня захлестнет паника.

Я передала странный разговор между мной и Ниной и дополнила, что она не пришла на встречу в кафе. Лэндон задумчиво слушал.

— Она спросила, как ты выглядишь? — уточнил он, когда я закончила.

— Да. Странно, правда? Думаешь, в некоторых спа существует дискриминация в отношении некрасивых работников?

— Или, может, это и не спа вовсе, — предположил Лэндон.

— В смысле? — удивилась я.

— Вообще-то это больше похоже на бордель.

— На бордель?

Но, выражая свое удивление, я уже мысленно перебирала все доказательства того, что он прав: спа не значилось в телефонном справочнике; Нина так настороженно разговаривала по телефону, да к тому же не захотела встретиться со мной в спа. В конце разговора я по наивности спросила, находится ли спа рядом с кафе. Тем самым я дала ей понять, что представления не имею, о чем говорю.

Нина вполне могла быть проституткой. А Анна на нее работала. Неужели я только что раскрыла темные делишки, которыми занимались в гостинице «Сидар»?