Жизнь ни о чем - Валерий Исхаков

— Не сомневаюсь.

— Однако замечу, Сергей Владимирович, — продолжил он, — что десять тысяч долларов — не такие большие деньги. Заработать их можно за три дня как вы это и сделали, — а потратить еще быстрее. И опять придется возвращаться к скучному повседневному труду, заканчивать вашу диссертацию, защищаться, а там: Скажите честно, Сергей Владимирович, каким вам видится ваше будущее после защиты докторской диссертации?

— Честно? — Я улыбнулся. — Ну, если честно, Игорь Степанович, то не таким уж и мрачным оно мне видится, не таким скучным и однообразным. Есть у меня надежда, что после защиты найдется для меня неплохое место в нашей академии — и хотя академиком стану я не скоро, а может, никогда не стану, но заведующим кафедрой, профессором, деканом факультета, может быть, проректором — вполне могу стать.

— И будете вы деканом, и будете проректором, — тоном унылого пророка произнес Игорь Степанович, — и будете получать десять-пятнадцать-двадцать тысяч рублей в месяц, и будете считать себя миллионером, потому что живете вчетвером в трехкомнатной квартире, имеете возможность раз в пять лет купить жене новую шубу и съездить в отпуск на Красное море или на Кипр, и на работу ездите на «десятке», а не на трамвае или, упаси боже, на «Оке»:

Случайное совпадение, конечно. Не мог он подслушать моих мыслей, когда «Ока» цвета дохлого фламинго возникла передо мной, чтобы помочь мне принять решение. И про швейную машинку он не сказал — а то бы я точно решил, что Игорь Степанович знается с нечистой силой. Что же касается шубы для жены и Красного моря — это настолько очевидно, настолько расхожи представления об обеспеченном существовании в нашем кругу, что тут он просто не мог не угадать.

— Согласитесь, что это не так уж мало — по сравнению с тем, что я имею теперь.

— Соглашусь, пожалуй.

— И к тому же, вы ведь все или почти все обо мне знаете, а значит, вам известно, что я помимо основного места работы еще подрабатываю в одном месте. И даже кое-что вложил в предприятие моего работодателя. И эти вложения в будущем могут обернуться неплохой прибылью, так что…

— Увы, Сергей Владимирович, — с похоронным видом каркнул Игорь Степанович. — Увы! Не хотел вас огорчать, знаете, не люблю приносить людям дурные вести, но придется. Чтобы наш дальнейший разговор имел смысл, вы должны располагать всей информацией о вашем настоящем и будущем.

— Вам и будущее мое ведомо?

Я усмехнулся, вспомнив недавнюю беседу с толковательницей снов.

— Не все, Сергей Владимирович. Далеко не все. Только некоторые финансовые аспекты вашего будущего мне известны — потому что будущее наше во многом определяется сегодня. И тот, кто умеет читать знаки будущего между строк настоящего, тот лучше других подготовлен к тому, что его ждет. Так вот, Сергей Владимирович, финансовые аспекты вашего будущего не столь благоприятны, какими они вам по незнанию вашему кажутся. Ведь не зря же среди финансистов и предпринимателей пользуется таким успехом известная заповедь: не следует все яйца складывать в одну корзину. Вы же заповедь эту нарушаете. Зарабатываете денежки в одном месте — и в том же месте их вкладываете. И не думаете вы о том, что будет с вами и вашими честно заработанными денежками, если в один прекрасный день ваш работодатель исчезнет…

— Как исчезнет?!

— Так и исчезнет — как все. Прогорел, прихватил денежки — и исчез. Вот и работодатель ваш прогорел. Ну, или почти прогорел. Оказался на грани банкротства. Бывает, Сергей Владимирович, очень часто бывает, можете мне поверить. Очень часто солидные с виду предприятия и предприниматели оказываются на этой грани, но одни так и балансируют, не переступая грань, и в конечном счете спасают себя и свои деньги и деньги своих клиентов, а другие оказываются банкротами — и все их имущество продается за долги. А кредиторам, вкладчикам, компаньонам, акционерам — им достаются крохи, десять копеек с рубля, да и то в лучшем случае. Чаще же еще меньше или вовсе ничего, кроме долгов, не достается. Могу только в одном вас успокоить, Сергей Владимирович: никаких долгов на вас лично не числится. Вы чисты перед законом и перед людьми. Чисты — и бедны, к сожалению. Честная бедность — наверное, это может служить утешением, не знаю:

— Но что же случилось с?.. — Я назвал фамилию приятеля-работодателя.

— Сбежал, — невозмутимо ответил Игорь Степанович. — Перевел все средства на зарубежные счета — и растворился не то на Ближнем Востоке, не то в Южной Америке. Впрочем, какая разница? Не будете же вы снаряжать экспедицию на его поиски на манер детей капитана Гранта. И даже судебный иск ему не вчините и в розыск не объявите, поскольку деньги вы, как я полагаю, у него получали наличными, помимо всяких ведомостей и, разумеется, помимо налогов, и с точки зрения закона он у вас ничего не украл и ничего вам не должен. Так что:

Тут Игорь Степанович замолчал, видимо, решив, что сказал достаточно. И действительно — сказано буквально все. И ни в чем он не ошибся. И платил мне приятель наличными, без всяких формальностей, и так же, не на бумаге, а на словах, было оформлено наше деловое сотрудничество. Риск, конечно, в этом был — но и дивиденды мне были обещаны соответствующие степени риска. И очень хотелось мне, к чему скрывать, получить больше, намного больше, чем мог бы я получить, действуя легальным образом. Ведь что такое заработок без риска — это я хорошо знаю, годами наблюдаю у себя в академии, где преподаватели делятся на две категории: тех, кто берет, и тех, кто не берет. Соответственно две эти категории и зарабатывают. Пока я рисковал с моим приятелем на стороне, я мог себе позволить ничем не рисковать в академии — и такой расклад казался мне куда как привлекательнее…

Я невольно посмотрел на конверт с десятью тысячами: не исчез ли он? Не привиделся ли мне после двух бессонных ночей? Теперь этим десяти тысячам совсем другая цена. Пока я не знал о том, что случилось с моим приятелем, эти обещанные мне десять тысяч были приятным дополнением, премией, призом в не слишком трудной и рискованной игре. Их можно было смело тратить, не беспокоясь о будущем, можно было позволить небольшой, но все же достаточно роскошный праздник себе и моей новой семье. Теперь о празднике следовало забыть. Сидя перед этими деньгами, еще даже не получив их, не подержав в руках и не пересчитав, я уже мысленно их распределял: столько-то, чтобы погасить первоочередные долги, столько-то — Майе на шубу, этот пункт обсуждению не подлежит, столько-то — Виталию, пусть вкладывает в акции, пусть играет на бирже, пусть зарабатывает себе и своему блудному папаше на безбедную старость:

— Возьмите деньги, Сергей Владимирович, — словно прочитав мои мысли, сказал Игорь Степанович. — Возьмите. Синица в руках — это не так уж плохо. Я считаю, что только тогда и следует думать о журавле в небе, когда синицу уже в руке держишь. И крепко держишь, чтобы не улетела. Возьмите, не терзайте себя. Пусть это будет слабым, но все же утешением.

Я взял. Стало чуточку легче.

— Курите, если хотите.

Я закурил. Стало еще немного легче.

Интересно, что будет со мной, если Игорь Степанович предложит мне выпить? Может быть, станет настолько легко, что я воспарю над креслом? Но он не предложил мне выпить. Он предложил другое.