Суп из лопаты - Дарья Донцова

то, что хранил Иосиф, не выставить. Аукцион? Это равносильно признанию «я вас обокрал», Иосиф Яковлевич вмиг поймет, чьи шаловливые ручонки в его золотой казне пошарили. Отнести в ломбард? Ни в одном, за редким исключением, не принимают бриллианты и оценивают вещи ниже низкого. Генрих решил отдать все Василию Олеговичу. Откуда он его знает? И по какой причине вручает Светову уникальные ювелирные изделия?

— Ответ прост! — обрадовалась я. — Они встречались у Берга или еще где-то.

— Ладно, — кивнул Володя, — подобное возможно. Передача «золотого запаса» происходила в харчевне? В толпе народа? Все было сложено в чемодан и рюкзак, причем последний нес десятилетний Алеша? Глупее я ничего не слышал!.. В общем, у нас много информации, но она вся похожа на документ, который превратили в мелкие обрывки, а потом кое-как склеили, чтобы он походил на солидную бумагу, и в результате ничего прочитать не получается. И у меня еще вопрос: зачем Генриху Алеша? У них с мальчиком хорошие отношения, но мужчина не чадолюбив, не женат. Для каких целей ему понадобился десятилетний школьник, с которым полно хлопот? Дотащить вещмешок с золотом? Вы что-нибудь смешнее слышали?

Телефон на столе зазвенел.

— Слушаю вас, — произнес в трубку Северьянов.

— Владимир! Мне нужен Владимир! — быстро заговорила женщина. — Срочно! Скажите ему, Софья Михайловна на линии!

Руль разговора перешел к Костину.

— Здравствуйте, госпожа Ветрова.

— Он исчез! — закричала мать Филиппа.

— О ком идет речь?

— Мой сын улетел утром рано на Мальдивы, я сейчас нашла письмо! Он не вернется в Россию, останется там!

— На островах?

Софья всхлипнула.

— Да не знаю! Он бросил мать!.. Отстаньте от меня!!!

— Софья Михайловна… — начал Костин, помолчал, положил телефон на стол. — Она трубку бросила. Странно, зачем тогда звонила? Чего от нас хотела?

— Одни женщины постоянно затевают скандалы, — неожиданно произнес Даниил, — по всякому поводу орут, ругаются, рыдают, за день сто замечаний сделают. Другие никогда не повышают голос, а если ты их в самом деле обидел, они не ударяются в плач, просто уходят куда-то, возвращаются с улыбкой. Милые они, тихие. Думаете, с представительницей первой группы жить ужасно, а со второй — комфортно? Нет. С точностью до наоборот. Когда твоя жена — любительница крутых виражей на метле, привыкаешь к подобному поведению. И дама эта все свои обиды прямо сразу мужику в лицо кидает. Нет у нее второго дна. А вот тихушница… Что у нее на уме? Никогда не узнать. Но, если у вроде все понимающего создания стоп-кран сорвет, так ее спутник жизни обидит, что больше не будет сил терпеть, вот тогда тушите свет, выносите из дома иконы. Ни разу не сказавшая грубого слова жена молча, с улыбкой отравит супруга, бросив ему в чай таблеточку. Она все продумает, инсульт или инфаркт у обидчика случится. Потом вдова идеально организует похороны и поминки, и никому в голову не придет, что она мужа убила. Все вокруг знают, что бедняжка спутника жизни обожала, ни разу на него голос не повысила. Пройдет время, безутешная женщина квартиру поменяет, в другой район переберется, она теперь будет свободна, начнет жить так, как хочет… Бойтесь тихих, скромных, всегда улыбчивых и милых людей. Сам черт не знает, что у них на уме.

— Это ты к чему сейчас сказал? — удивился Володя.

— Просто так, мысли вслух, — ответил Даня.

— Так что делать будем? — задала я вопрос дня. — Василий Олегович завтра приедет.

— Идея побеседовать со Световым мне нравится еще больше, — отозвался Костин. — И также хочется побеседовать с Софьей Михайловной.

— Она телефон выключила, — сообщил Даня.

Тут затрезвонил городской аппарат. Северьянов взял трубку.

— Слушаю.

— Добрый день, — произнес тихий женский голос. — Меня зовут Лена, фамилия — Борисова. Ваш контакт дал человек, которому вы недавно помогли. Пожалуйста, очень прошу! Нет, умоляю! Можете приехать вместе с Евлампией? Меня хотят убить или еще что похуже сделать! В полицию обратиться не могу, у него там связи. Христа ради, спасите! Иосиф способен на все!

— О ком идет речь? — насторожился Костин, отнимая у Дани трубку.

— Не могу назвать фамилию, — зашептала Елена. — Я специально купила трубку и номер, нахожусь сейчас не дома. Боюсь, вдруг мой вызов к вам поймают. Отчество у него — Яковлевич, любит золото-бриллианты.

— Куда ехать? — осведомился Володя.

— Волоколамское шоссе, кафе «Путеводная звезда». Спасибо, спасибо, спасибо!

— Не нравится мне это, — произнес Северьянов, когда мы с Костиным пошли к двери. — Очень странный звонок.

— Трус не играет в хоккей, — улыбнулся наш начальник. — В кафе, небось, полно народу.

— Подозрительно, что тетка имя Иосифа Яковлевича назвала, — не умолкал Северьянов.

— Возможно, Берг хочет что-то сообщить нам, но по какой-то причине опасается сам позвонить или приехать. Пошли, Лампудель.

Глава тридцать четвертая

Дорога до кафе заняла чуть меньше часа. Нам повезло, почему-то сейчас Москва не замерла в пробках. Шоссе тоже оказалось свободно. А вот в ресторане оказалось много народу — наверное, здесь хорошо готовят.

Мы вошли в зал, начали осматриваться, и тут к Володе подошла милая официантка.

— Вы Владимир Костин?

— Да, — одновременно ответили мы.

— Пойдемте, пожалуйста, — попросила девушка.

Мы молча двинулись за ней и оказались в небольшом пустом кабинете. Сопровождающая вынула из кармана пульт и протянула его нам.

— Когда уйду, нажмите на зеленую кнопочку. Садитесь в кресла.

Мы выполнили все указания и через короткое время поняли, что нас пригласили на «Зум»-конференцию.

— Добрый день, — произнес мужчина, который расположился за столом.

Понять, где этот человек находится, было невозможно. За его спиной виднелась стена серого цвета — вероятно, «задник», которые используют для съемок и интервью на камеру. Фон возможен любого колера и сюжета: цветущий сад, заводской цех, библиотека, сафари. Мужчина был одет в темно-бордовую водолазку.

Он живо начал беседу.

— Я Акулов Сергей Федорович. Знаю, вы меня ищете.

— У нас нет фото бизнесмена, чье имя вы назвали, — отозвался Костин, — и мы его никогда не видели. Почему мы должны верить, что он — это вы?

— Согласен, — кивнул мужчина. — Я не звезда эстрады, не киноактер, у меня нет фанатов, не люблю шум-гам. Давно отошел от дел, живу тихо, поэтому удивился, когда услышал, что детективное бюро господина Максима Вульфа активно интересуется моей личностью. Думаю, единственное, что вам удалось узнать, — мне делали пересадку печени, шрам остался. Смотрите.

Мужчина задрал водолазку.

— Разрешите сделать снимок? — попросил Володя.

Мужчина живо набросил себе одежду на голову так, что закрылись лицо и шея.

— Начинайте.

Костин быстро щелкнул телефоном и попросил:

— Дайте нам пятнадцать минут.

— Окей, — кивнул наш собеседник, и экран погас.

Володя быстро набрал какой-то номер и заговорил:

— Рома, что это за отметина?

— Шрам от пересадки печени, — быстро ответил его