«Линкольн» для адвоката - Майкл Коннелли

– Я тут наводил справки, – сказал он. – Сейчас вам нельзя просто так от меня отказаться. На данном этапе. Судья вам не позволит.

Шум в зале затих – это из своего кабинета вышел судья и сделал два шага к судейской скамье. Судебный исполнитель призвал к порядку. Настал решающий момент. Я лишь посмотрел на Кейси долгим взглядом и отошел. Этот парень имел чисто обывательское, тюремное представление о законе и о том, как он действует. Надо сказать, по сравнению с большинством он был не так уж плохо подкован. Но его в этой области еще ожидали открытия.

Я занял место у стола защитника, у барьера, отделяющего собственно суд от остальной части зала. Первое объявленное к слушанию дело касалось пересмотра поручительства, поэтому вскоре секретарь объявил: «Народ штата Калифорния против Кейси», – и я шагнул к столу.

– Майкл Холлер, представитель защиты, – сказал я.

Обвинитель также известил о своем присутствии. Это был молодой человек по имени Виктор Де Ври. Он, бедняга, и понятия не имел, что на него обрушится, когда начнется судебный процесс. Судья Ортон Пауэлл задал обычные вопросы: от том, не будет ли в последнюю минуту добровольного признания с отказом от дальнейшего рассмотрения в суде. У любого судьи всегда очень плотный график, и в первую очередь они стремятся избавиться от лишних дел посредством их досрочного разрешения. Меньше всего судья хотел бы услышать, что о соглашении речь не идет и что судебный процесс неизбежен.

Но Пауэлл довольно спокойно воспринял наши с Де Ври скверные новости и спросил, согласны ли мы назначить судебное разбирательство на эту же неделю. Де Ври был согласен, я – нет.

– Ваша честь, – сказал я, – мне бы хотелось отложить это до следующей недели, если возможно.

– В чем причина такой отсрочки, мистер Холлер? – с некоторым раздражением вопросил судья. – Обвинение готово, и я тоже хочу покончить с этим делом как можно скорее.

– Я в той же мере хочу с ним покончить, ваша честь, но у защиты есть проблема с установлением местонахождения одного важного свидетеля. Ключевого свидетеля, ваша честь. Я думаю, недельная отсрочка окажется достаточной. На следующей неделе мы сможем продолжить.

Как и следовало ожидать, Де Ври воспротивился отсрочке.

– Ваша честь, обвинение впервые слышит о недостающем свидетеле. У мистера Холлера было почти три месяца, чтобы его отыскать. Ведь именно он настаивал на безотлагательном судебном разбирательстве, а теперь его оттягивает. Я думаю, что это просто тактика проволочек, поскольку он стоит перед лицом такого…

– Вы можете изложить остальные доводы перед жюри присяжных, мистер Де Ври, – сказал судья. – Мистер Холлер, как вы считаете, неделя отсрочки решит вашу проблему?

– Да, ваша честь.

– Хорошо, тогда встретимся с вами и с мистером Кейси в следующий понедельник, но вы должны быть во всеоружии. Это понятно?

– Да, ваша честь. Спасибо.

Секретарь объявил следующее дело, и я отошел от стола защиты. И стал наблюдать, как судебный пристав выводит моего клиента из «загона». Кейси, оглянувшись, бросил на меня взгляд. Его лицо выражало смесь злости и замешательства. Я подошел к Ренальдо Родригесу и спросил, можно ли мне пройти в помещение для арестантов за залом суда, чтобы еще раз побеседовать со своим подзащитным. Такая услуга являлась профессиональной привилегией, предоставляемой большинству адвокатов – завсегдатаев этого суда. Родригес встал, отпер дверь у себя за спиной и провел меня внутрь. Я не забыл, говоря «спасибо», правильно обратиться к нему по имени.

Кейси находился в камере временного содержания вместе еще с одним обвиняемым – тем, чье дело рассматривалось первым. Камера была просторная, по двум ее стенам тянулись скамьи. Чем плохо, когда твое дело слушается одним из первых, так это тем, что потом приходится долго сидеть в этой клетке в ожидании остальных, пока не заполнится обратный автобус до окружной тюрьмы. Кейси подошел к решетке, чтобы поговорить со мной.

– О каком там свидетеле вы толковали? – потребовал он ответа.

– О мистере Грине,[4]– ответил я. – Мистер Грин – вот единственное, чего нам недостает, чтобы двигаться дальше.

Лицо Кейси исказилось гневом. Я постарался предупредить его выпад.

– Послушай, Гарольд, я знаю, что тебе надо сдвинуть дело с мертвой точки и довести его до суда, а потом – и до апелляции. Но по дороге ты должен оплатить фрахт. По собственному большому опыту я знаю: бесполезно требовать от кого-то деньги, когда птичка уже упорхнула. Так что хочешь вступить в игру – плати.

Я закончил и уже повернулся к двери, но потом остановился.

– Только не думай, что судья сейчас не понял, о чем речь, – прибавил я. – У тебя молодой обвинитель, который от усердия землю носом роет и которому не надо беспокоиться, когда и откуда поступит его зарплата. Но Ортон Пауэлл, прежде чем занял судейскую скамью, много лет проработал в защите. Он знает, что такое гоняться за ключевым свидетелем вроде мистера Грина. И он, вероятно, не слишком благосклонно посмотрит на обвиняемого, который не платит своему адвокату. Я ему намекнул, Гарольд, что если захочу скинуть с себя это дело, то сделаю это. Но предпочитаю прийти сюда в следующий понедельник, встать перед судьей и сообщить, что мы отыскали нашего свидетеля и готовы двигаться дальше. Ты понимаешь?

Поначалу Кейси ничего не ответил. Он прошел в дальний угол камеры и сел на скамью.

– Мне нужен телефон, – сказал он, не глядя на меня.

– Звучит неплохо, Гарольд. Я сообщу об этом приставу. Позвони, а потом сиди и терпеливо жди результата. Увидимся на следующей неделе. Мы сдвинем это дело с мертвой точки.

Я быстро зашагал к двери. Терпеть не могу находиться внутри тюремного помещения. Сам не знаю почему. Видимо, потому, что иногда эта грань кажется такой тонкой. Грань между адвокатом преступника и адвокатом-преступником. Порой мне даже трудно определить, по какую сторону решетки нахожусь. Для меня это всегда смертельный номер со счастливым исходом – то, что я вышел из камеры тем же путем, что и вошел.