Человек-невидимка в стразах - Дарья Донцова

– Температура нормальная? – не глядя на меня,поинтересовался лысый.

– Да, – уверенно соврала я, про себя подумав: даже еслисорок, я ни на секунду больше не останусь в этой богадельне.

– Хорошо, – протянул доктор, – фамилия?

– Тараканова, – представилась я, – Виола.

– Хорошо, – повторил врач, – температура нормальная?

– Да, – еще раз подтвердила я.

– Ну, и ступайте спокойно, – не посмотрев в мою сторону,объявил последователь Гиппократа.

– Просто так? Без осмотра? – поразилась я. – И где моитуфли?

– В обязанности травматологов не входит забота об одеждеумерших, – пропел доктор. – Мы спасаем жизнь, а не следим за вещами.

– Вы не заметили, что я жива и стою перед вами вимпровизированных портянках? – вскипела я.

– Хорошо, – как попугай, повторил эскулап, тупо пялясь вмонитор, – хорошо. Температура есть?

– У меня чума, – ехидно сообщила я, – бубонная форма.Заразилась в Индии, куда летала отдыхать, а градусник показывает сорок шесть ипять.

– Хорошо, – не выказал ни малейшего удивления Айболит.

– Что хорошего? – налетела я на пофигиста. – Радуетесь фактуналичия в вашем отделении человека со страшной болезнью?

Лекарь наконец-то оторвался от компьютера и начал медленноизучать меня сонным взглядом. Я набрала полную грудь воздуха, собираясь высказатьему все, что про него думаю, но тут в ординаторскую вошла чуть полноватаяженщина и радостно воскликнула:

– Александр Григорьевич! Наконец-то я вас нашла!

– Слушаю, – с оттенком раздражения в голосе отреагировалмедик.

– Вы меня помните? Васюкова Римма Марковна, – представиласьнезнакомка.

– Если вы опять пришли расспрашивать о сыне, то ничем помочьне могу, – покраснел Александр Григорьевич, – я уже сто раз вам говорил: егоздесь не было. И перестаньте сюда ходить…

– Васюков Артем Петрович, – перебила врача Римма Марковна, –попробуйте вспомнить! Умоляю!

– Может, сюда и доставляли такого, но он скорее всегоотказался от помощи и ушел, – предположил врач, – по документам такой нечислится.

– Вообще-то мы еще не закончили разговор, – обозлилась я намадам Васюкову. – Я пришла сюда раньше вас.

– Это с какой стороны посмотреть. Лично я тут уже давнонахожусь! – парировала тетка.

Мне стало смешно.

– И где же вы прятались, когда я вошла в кабинет? Подождитеза дверью! Невоспитанно врываться к доктору без стука и уж совсем неприличнозаводить разговор, когда в комнате находится посетитель!

– Лучше вам поцапаться в коридоре, – Александр Григорьевич решилизбавиться разом от нас обеих.

– Я не уйду, пока не получу от вас ответа! – несговариваясь, хором воскликнули мы.

Доктор зацокал языком и с крайне озабоченным видом уставилсяв компьютер. Я решила проявить настойчивость и бесцеремонно потрясла его заплечо.

– Эй, я ничего особенного не прошу! Дайте мне справку опребывании в клинике, верните мои туфли, и мы распрощаемся навсегда.

– Фамилия? – буркнул эскулап.

– Тараканова, – с трудом сдерживая ругательство, вертящеесяна языке, сообщила я.

Доктор выпрямил спину.

– Не могу дать вам выписку!

– Почему? – зашипела я, удивленная молчанием Риммы Марковны.

– Вы не лежали в нашей больнице, – объяснил АлександрГригорьевич.

Я ощутила, как к лицу приливает жар.

– Простите, не поняла? Где я стою?

– В кабинете, – сообщил медик.

– А до того спала на каталке в коридоре, – уточнила я, – тоесть я нахожусь в клинике.

– Но вас еще не оформили! – воздел указательный палецтравматолог. – Здесь приемное отделение, так что можете спокойно отбыватьвосвояси, больница пока не взяла на себя ответственность за состояние вашегоздоровья.

Меня трудно выбить из колеи, но доктору это удалось.

– ДТП случилось после полудня, – растерянно пробормотала я,– часы в вашем кабинете показывают пять. И мне, жертве аварии, по сию пору неоказали помощь?

– У нас очень много работы, я, между прочим, завотделением,а вынужден из-за отсутствия кадров дежурить здесь, на приеме, – отбил подачуАлександр Григорьевич. – Радуйтесь, что вы не в том состоянии, когда я должендругих бросить и вами заняться.

– Хм, действительно… – признала я его правоту. – А что у вассчитается поводом для тревоги? Оторванная голова? И почему я не помню, ни какменя вынимали из машины, ни как сюда доставили?

Александр Григорьевич громко чихнул.

– Вопрос не по адресу. «Скорая», видимо, вам что-то вколола.Они, как правило, сразу внутривенно коктейль забабахивают, если человекпсихически не стабилен. Короче, хотите уйти?

– Да, – кивнула я.

– До свидания! – радостно выпалил Александр Григорьевич. –На вас карту завести не успели, следовательно, вас тут и не было.

– Где мои туфли? – вопросила я.

– Узнайте у среднего медперсонала, – насупился добрыйАйболит.

– И что с моей машиной? – осведомилась я.

– Поинтересуйтесь у сотрудников ГАИ, – последовал ответ.

Я заколебалась. Если я сейчас схвачу со столика графин смутной водой и шарахну им врача по лысине, сочтут ли мой поступок естественнымследствием перенесенного стресса? Интересно, мне просто вколют новую порциютранквилизатора или Александр Григорьевич истошно завопит: «Убивают!» – и вкабинет ворвется местная охрана?

С одной стороны, я испытывала острое желание перейти от словк грубым физическим действиям, с другой – обезьянник в районном отделениимилиции намного хуже даже этой больницы… Нечеловеческим усилием воли мнеудалось подавить праведный гнев. Я вылетела в коридор, села на ободранный стулрядом с мальчиком, упоенно листавшим комикс, и постаралась объективно оценитьсвое положение.