Удаленная любовь - Анна и Сергей Литвиновы

Ознакомительный фрагментЛизавету за рулем. Она без страха и упрека отдала мне ключи. Я постарался не пугать ее излишне лихим вождением, но и не влачился как мямля. Старался ехать как мужик: уверенно и спокойно.

Часов в одиннадцать мы свернули с трассы севернее, на заправке выпили кофе и поели бутербродов.

Начинались горы, тещины языки и шипкинские перевалы – места, где в конце девятнадцатого века русские бились за свободу болгар.

Мы снова поменялись за рулем, и часам к двум Лизхен триумфально зарулила на парковку отеля «Панорама».

Мы провели два дня в Великом Тырнове и, наверное, для посторонних производили впечатление идеальной туристской семейки. Лиза таскала нас с Максом по древней крепости Царевиц и близлежащим монастырям, по кварталам ремесленников, где скупала керамические тарелки под собственные причитания: «Придется мне платить за перевес».

Я же, в свою очередь, выбирал (и оплачивал) рестораны, которые здесь удивляли совсем иным меню, чем на побережье: жаренными на сковородке и в гриле бараньими и говяжьими кусками мяса, колбасками, печенью. Запивать такое требовалось красным вином, а передвигаться по городу и вокруг на такси.

Виды – что из гостиницы, что из ресторанов, что из крепости Царевиц – были исключительными. Я прихватил с собой свой фотик с телевичком (обычно используемый для оперативных нужд) и много снимал. Рассказывал Максику о композиции и о том, как строить кадр.

Наконец мы выехали обратно.

На горах и в лесах клубились туманы. Дождь с моря пробрался наконец в глубь континента. Он то и дело начинал прыскать на капот и лобовое стекло.

Когда мы, отмахав километров около двухсот, подъезжали к Бургасу, у «Ситроена» вдруг отказали дворники-стеклоочистители и омыватели стекла. Мы остановились на заправке, и я под холодным дождем полез под капот.

В бардачке оказалось подробное описание автомобиля, но, кроме того, что я выяснил, что «дворники» по-болгарски будут «чистачки», а стеклоомыватели – «прыскалки», ничего сделать не смог.

– Придется заехать куда-нибудь на сервис, – развел я руками.

Сервис нашелся километрах в двадцати не доезжая Бургаса.

В сторону от основной дороги вела асфальтовая трасса. На отшибе стоял железный сарай с воротами и рекламами автомобильных шин.

Ни души вокруг не наблюдалось. Я запарковался на пустой площадке перед сервисом и пошел искать мастеров.

Ворота в жестяной сарай оказались закрыты, но не заперты. Я отворил высокую створку. В большом боксе было почти пусто, только висела на подъемниках наполовину раскуроченная старая машина – кажется, «Кадиллак». Вдоль стены стояли верстаки, заваленные ветошью, коробками с отработанным маслом, старыми инструментами.

На стене, как элемент самодельного дизайна, размещалась мощная композиция: вырезанные из журналов и книг фото лидеров мирового рабочего и коммунистического движения – Тодор Живков, Сталин, Ким Чен Ир, Фидель и Рауль Кастро, Че Гевара, Ленин, Димитров, Мао Цзэдун, Анжела Дэвис, Долорес Ибарурри, Чаушеску, Хонеккер, Сальвадор Альенде. Все они были разного размера, но, любовно скомпонованные друг с другом, производили сильное впечатление: назад, в прошлое!

– Эй-эй, – прокричал я, – есть тут кто-нибудь? Is anyone here?

Скрипнула боковая дверь, и из нее, вытирая рот салфеткой, вышел мужик лет примерно пятидесяти, в замасленном комбезе – руки у него, однако, были чистые, безо всяких потеков масла.

– Можете ли помочь мне? – спросил я по-русски. Практика пребывания в странах бывшего соцлагеря показывала мне: если говорить медленно и раздельно, тебя могли понять без использования чуждого «инглиша». А если твой собеседник – человек старшего возраста, то он наверняка учил русский в школе, поэтому шансы возрастают вдвойне. – У меня в «Ситроене» сломалась прыскалка и чистачка.

– Хайде да видим [7], – помотал головой из стороны в сторону мастер.

Мы отправились к «Ситроену». Я открыл капот.

Лизавета и Максик подобострастно поздоровались с искусником.

Умелец посмотрел под капотом в районе, где примерно дислоцировались дворники, и махнул рукой:

– Закорайте колата в гаража! [8]

Я закрыл капот, сел за руль и заехал.

– Надо спросить, сколько будет стоить? – обеспокоилась Лиза.

– Чепуха, – гордо ответствовал я, – заплачу. Все равно у нас нет другого выхода.

– Это меня и пугает, – пробормотала женщина.

Мастер провозился с «Ситроеном» минут сорок. Откуда-то принес и приладил под капотом другой двигатель, управляющий щетками.

На улице шел дождик, и мы с Лизой слонялись внутри, по гаражу. Максик сидел на засаленной банкетке и рубился в планшет.

Устоявшееся равновесие нарушилось лишь единожды и довольно странным образом.

Из той двери, которая, по всей видимости, вела в другое помещение автосервиса (и откуда выходил наш механик), вдруг в какой-то момент выглянула женщина. Странность заключалась не в самом ее явлении, а в том, как она выглядела (подчеркну, дело происходило задолго до ковида): сплошной стерильный костюм, бахилы, шапочка, скрывающая волосы, и медицинская маска на пол-лица.

Увидев нас, она сразу смешалась и исчезла, закрыв дверь. Само ее явление не продолжалось долее двух секунд. Никто, ни Лиза, ни Максик, ни авто-гуру не увидели ее, один только я. Да и то она растаяла настолько быстро, что я не готов был с уверенностью описать ее внешность, за исключением защитных доспехов.

Наконец мастер сказал, обращаясь ко мне:

– Готово. Провери.

Он захлопнул крышку мотора, я сел за руль, завел: и «прыскалки», и, главное, «чистачки» прекрасно работали.

– Сколько с меня?

– Двеста и петдесет лева.

С учетом срочности я счел это ценой нормальной – сто двадцать пять евро – и отдал чуваку купюры.

Мы с Лизой и Максом отправились дальше к дому.

Шоссе шло по морскому берегу, минуя по объездной дороге курортные поселки: Созополь, Китен, Царево.

Когда мы наконец вернулись в наш городок, солнце клонилось к западу. Облака рассеялись; лужи на асфальте просохли, море хоть и налетало на берег и было мутноватым, но далеко не таким остервенелым.

Мы припарковались на площадке близ наших домов. И тут случился еще один неприятный инцидент – которым, словно колючей рамой, обрамилось наше в целом достойное путешествие. Лиза с Максиком уже взяли свой чемоданчик и направились к подъезду, я закрывал «Ситроен». И тут с топотом и цоканьем на площадку выехала, грохоча, телега на резиновом ходу. Да, самая настоящая, запряженная лошадью повозка.

Надо заметить, что в городке, где мы обретались, имелся небольшой цыганский поселок. Его жители порой выводили свои табуны попастись на берег. Когда эти кони, беспризорные, разгуливали по лесу или рылись в поселковых помойках.

Лошадью управлял очень черноглазый цыган. Подскакав на своей телеге ко мне, он резко осадил и сделал жест, который во всем мире понимается без перевода: мол, дай закурить.

– Увы, – вздохнул я, – не курю, – и сделал отметающий

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---