Глубокие тайны Клиф-Хауса - Хельга Мидлтон

Ознакомительный фрагментэто поворот! – Мартин присвистнул. – Эйлин, похоже, у нас в роду еще и контрабандисты были. Славненько! А что? Там внизу и бочки с французским коньяком, и сундуки с голландским кружевом нашлись? Надо понимать, наш Джон Доу[4] был, наверное, закладчиком.

– Или наоборот. Пришел, приплыл за товаром, а хозяин дома решил не отдавать, – подхватила Нэнси.

– Стоп! Стоп! Прекратите. Не может быть! – Эйлин уже встала с дивана и повернулась к выходу из комнаты. – Надо все осмотреть.

– Куда? Туда нельзя. Там еще криминалисты работают. Потом посмотришь, – остановил ее Джим. – Пока могу сказать только одно: скелет обнаружился в самом низу у основания лестницы. И никаких бочек или сундуков вокруг него нет.

Мартин в удивлении покачал головой:

– Никогда не видел подземелья, даже не слышал о нем. Прямо что-то из времен контрабандистов. Мунфлит[5] какой-то.

– Вот именно. Похоже, ваш дедушка, а скорее его прапраотцы, баловались незаконным ввозом импорта. – Хикманн с добродушной улыбкой оглядел присутствующих.

– Ну и дела. – Мартин все еще пытался осмыслить слова друга.

– Пока полиция собирает скелеты по подвалам, а вы по семейным шкафам, пойду-ка я собираться. – Нэнси неуклюже поднялась с дивана. – Хикманн, мы ведь тебе не нужны, правда? От меня, вообще, пользы никакой. Я семейной истории не знаю.

– Кто-то должен оставаться в доме, – ответил Джим, глядя на Эйлин, – полиции может понадобиться дополнительный осмотр помещений.

– Я буду здесь, – живо откликнулась Эйлин.

Она даже обрадовалась возможности пожить в родном доме в одиночестве. Стив вряд ли будет перевозить свои компьютеры, а без них он никуда. Да и такая волокита ни к чему. Вряд ли расследование продлится долго.

– Как же ты здесь одна? – Мартин как будто прочитал ее мысли.

– Прошли те времена, когда я не могла спать без света в своей комнате, в коридоре и даже на лестнице.

– Да. Помню. Бабушка страшно возмущалась тем, что отец потакает твоим капризам.

– Дурак ты, Мартин. Это были не капризы, а страхи. У бабушки были свои методы их изгнания, а у отца свои. Бабушка практиковала молитвы, а отец – свет в коридоре. Всех дел-то.

– Да. Но счет за электричество был заоблачным. – Мартин встретил холодный взгляд Эйлин и поспешил сменить тему разговора. – Кстати, как бабушка? Никто из нас давно ее не навещал.

– Я съезжу, – пообещала Эйлин.

– Поцелуй ее от меня.

Сверху из спальни послышался голос Нэнси. Она звала Мартина помочь ей с чемоданом.

– Только не вздумай сама тащить тяжести! – крикнул он, уже поднимаясь по лестнице, ведущей на второй этаж к спальням.

Эйлин решила, что торжественные проводы с маханием ручкой с крыльца здесь неуместны. Она стояла у окна прихожей и наблюдала за тем, как Мартин заботливо помогает жене устроиться на заднем сиденье. Он нежно погладил ее живот, перегнулся через него и пристегнул ремень безопасности. Ловко закинул чемодан в багажник.

Полицейский покинул свой пост у двери, прошелся до конца подъездной дорожки. Приподнял ленту, запрещающую проход к дому, и даже шутливо салютовал отъезжающим.

По другую сторону заграждения уже начала собираться небольшая группа зевак. Улица, правда, была тихой, случайные прохожие здесь оказывались редко. Зеваки у ворот в основном были из среды журналистов. Они выкрикивали какие-то вопросы в спину полицейского, но он с холодным безучастием отвечал одной фразой: «Без комментариев».

Эйлин было собралась вызвать такси и съездить за пижамой, зубной щеткой и лэптопом, но не успела она набрать номер, как колокольчики ее телефона прорезали тишину опустевшего дома.

Глава 3

Габби

Проснулась Эйлин от запаха. Но не того утреннего аромата кофе и тостов, который обычно поднимается с кухни, возвещая начало нового дня. Она проснулась от запаха полироли. Такого с детства любимого и уже почти забытого.

Запах исходил от стоящего в простенке меж двух окон старинного бабушкиного секретера. Секретер этот, по задумке его создателя, был прародителем сегодняшнего офис-органайзера. За его резной крышкой прятались ящички для карандашей, ручек, скрепок, перьев и другой канцелярской всячины; полочки для бумаги и конвертов. Специальное отделение для почтовых марок.

В детстве Эйлин пользовалась любым случаем открыть его и каждый раз, как в первый, перебирала и рассматривала поржавевшие перья и пожелтевшую бумагу с напечатанной типографским способом шапкой: Cliff House, Seaside Street, Torquay, Devon.

Старинная вещица была настолько любима, что после отъезда бабушки в дом престарелых Эйлин с помощью брата перетащила секретер к себе в комнату. Теперь он исполнял роль туалетного столика. На его полочках и в ящичках расположились баночки с кремами, тюбики губной помады и туши для ресниц. Всем этим богатством Эйлин пользовалась крайне редко, но не уставала любоваться резьбой дубовой крышки. Спасибо Дороти, даже в отсутствие падчерицы она прибиралась в ее комнате и полировала мебель.

Запах пробудил воспоминания. Сейчас она откроет глаза, и у противоположной стены будет стоять школьный письменный стол, а над ним висеть пробковая доска с приколотыми к ней фотографиями и записями по поиску Лиз Барлоу. Ведь тогда Эйлин практически выполняла работу следователя – и все только ради того, чтобы снять даже не обвинения, а подозрения с доброго имени школьного друга. Теперь, будучи уже вполне состоявшимся адвокатом, она все еще помнила те муки сомнений и свои страхи.

Эйлин стряхнула сон и вместе с ним наваждение – стол оказался на месте, а пустая доска стояла на полу, прислоненная к стене. Фотографии давно были убраны в папку. На обложке папки рядом с напечатанным словом «ДЕЛО № __» стояла от руки написанная синим фломастером цифра 1. Папка была убрана в нижний ящик стола и ждала компаньонов под номерами 2, 3 и далее. Похоже, что пора вставать и начинать собирать материалы для них.

Эйлин снова, как вчера, протиснулась между строительным контейнером и машиной. Но теперь машина была ее, а не брата, и выезд из дома оказался свободен. Ни полицейских, ни заградительных лент, ни журналистов у ворот Клиф Хауса не было видно. Только у ограды дома на противоположной стороне стоял спортивный темно-синий «Мерседес». Эйлин показалось странным, что соседский гость оставил свой автомобиль на улице, а не заехал к ним во двор, но привычка к анализу подсказала ответ: возможно, это краткосрочный визитер и он не любит острые ощущения. Загнать «Мерседес» в узкие ворота старинного особняка – работа для каскадера.

На выезде из города в сторону Плимута Эйлин остановилась на заправке. Бензина в баке было достаточно, а вот пустой желудок напоминал о себе легкими спазмами. Огромная итальянская кофемашина манила плавно меняющимися на экране дисплея