Королевский аркан - Елена Ивановна Михалкова

организацию. Мы знаем двоих из этой организации. Первый – Александр Пономарев. Многофункциональная личность. Первый раз вижу, чтобы в одном человеке совмещались функции переговорщика и наемного убийцы. Юноша расторопный! Он еще до Никиты успел обыскать комнату Селиванова. Наверняка унес с собой все распечатанные отчеты, которые Пете слал частный детектив. Но вот коробку Петину Пономарев обыскал невнимательно… – В голосе старика послышалось удовлетворение. – Никита подобной небрежности себе не позволил.

– Ну хоть в чем-то я лучше, – сказал Маевский. – И еще в беге на длинные дистанции.

– Коллега Пономарева – Марина Бурова. Кто-то должен произнести это вслух, так что давайте это сделаю я, а вы мне ответите, что я старый дурень. – Он выдержал паузу: – Бурова – гипнотизер.

Никита покосился на Айнур, но оба промолчали.

– Причем гипнотизер очень сильный, – продолжал Гройс. – Ей не потребовалось вводить жертву в транс, она не использовала вводные фразы, как это делают цыганки, ничем не отвлекала Айнур, не создавала ритмичного фона… Она отдала приказ, не выходя из салона машины. Мне довелось встречать двоих гипнотизеров – природных, так сказать. Ни один из них не был способен на подобный фокус. Оба они, и Бурова, и Пономарев трудятся на канале «Гроза». Именно эта телекомпания четыре года назад запустила в эфир шоу «Магический бой», которое по рейтингам приближается к «Пусть говорят». И это, мои дорогие, явно не совпадение. Смотрите, что нашлось в записях покойного Желтухина…

Он придвинул к Айнур и Никите раскрытую тетрадь. Левая половина была исчеркана каракулями. Но на правой во всю страницу Желтухин схематически изобразил многоэтажное здание. Четвертый и пятый этажи были обведены длинной вакуолью.

– Эту высотку на Студеной облюбовали многочисленные теле- и радиостудии, – объяснил Гройс. – «Гроза» занимает в ней два этажа. Желтухин пишет, что Пономарев появляется там минимум трижды в неделю.

– Ну, это логично. Он же числится у них креативным продюсером.

– Или там сидит человек, который всем управляет. Поверь мне, сударь мой, эту стройную систему придумал не Пономарев. И уж тем более не Бурова. Они – исполнители. Одаренные, эффективные, но не более того. За этой вот концепцией… – Гройс помахал в воздухе фотоснимком, – стоит чей-то незаурядный изобретательный ум. И в помощниках у него не только эти двое. В разговоре, который Желтухин подслушал в кофейне, нет ничего интересного. Я еще попрошу копнуть специалистов, но в основном Бурова и Пономарев обсуждают качество омлета. Однако в этой неторопливой болтовне мелькнула фраза, которая показалась мне любопытной. На двенадцатой минуте Пономарев говорит что-то о замене то ли Бориса, то ли Ларисы – звук неразборчивый, уверенности у меня нет… И вот тут Бурова отвечает: «Ты уверен, что Католик согласится?»

Маевский подался вперед:

– Как? Католик?

– Послушай сам…

Гройс включил запись и выдернул штекер наушников. Комнату заполнил шум кафе. На фоне звяканья вилок, шарканья и детского смеха мужской голос произнес: «…допустим, вообще не заменять Бориса…» Низкий женский в ответ раздался так четко, словно в этот момент Бурова обернулась к Желтухину. «Ты уверен, что Католик согласится?» – «Оплата картой или наличными?» – спросил безразличный девичий голос, и в записи снова начались помехи.

– Аппаратура у Желтухина дрековская, – пробормотал Маевский. – На телефон, что ли, записывал? Но «Католик» звучит четко, тут сомнений нет. Думаете, это их старшой?

– Очень похоже на то. И если мы ни разу за три недели перемещений Пономарева не увидели человека, который подходил бы под это прозвище – ведь вряд ли это чей-то шофер, правда? – то, полагаю, Католик сидит в телекомпании «Гроза». Вот почему Пономарев и Бурова числятся там. Это он стоит за убийством Желтухина, Воденниковой, а также гадалки и экстрасенса, которые были убиты с ней в один день. И, разумеется, Пети Селиванова. Я уже не говорю о покушении на тебя, Никита, и попытке похитить Айнур.

Воцарилось молчание. С улицы доносились гудки машин, и в полутемной комнате Маевский чувствовал себя так, словно они трое погрузились под воду, а теперь настало время выныривать.

– Михаил Степанович, – робко начала Айнур, – но если дела обстоят именно так… Давайте запремся в квартире! Продукты станем заказывать с доставкой!

– «В связи с усилением террористической угрозы просим закрывать калитку на крючок», – процитировал Маевский.

Айнур сердито сверкнула на него глазами:

– Я хотя бы что-то предлагаю!

– Я тоже предлагаю, – отозвался Никита. – Собираем вещи и валим! Разъедемся, годик пересидим по берлогам, а потом можно будет подумать и о возвращении.

Он не стал добавлять, что его всего лишь хотели прирезать, а вот Айнур этим деятелям зачем-то понадобилась живой.

– Михаил Степанович, ну что вы молчите? Давайте хотя бы ее сплавим! – Он показал на девушку.

– Я тебя самого сплавлю!

– Вы что, не согласны, что ей здесь оставаться нельзя?

– Согласен, – со вздохом сказал Гройс.

– Никуда я не поеду!

– …Но, дети мои, вы по-прежнему недооцениваете противника. Они нас отыщут. Меня, допустим, нет, а вот вас – запросто. Вы не умеете заметать следы, жизнь вас к этому не готовила, и слава богу… Я уже не говорю о том, что отсрочка на год ничего не меняет. Сейчас, потерпев поражение, они ненадолго отступят. Им потребуется информация на каждого из нас. Но затем они вернутся. Я вижу только один способ не дать нас убить.

– Какой?

– Прищучить их первыми. Пока мы имеем дело с невидимкой. Сражаться с невидимым врагом – заведомо проигрышное начинание. Нам нужно выяснить, кто такой Католик.

* * *

После долгого телефонного разговора Гройс вернулся в гостиную. Никита и Айнур по третьему разу прослушивали запись Желтухина, надеясь выудить из нее еще какую-нибудь подсказку.

– Прервитесь, – позвал Гройс. – Сначала – небольшой инструктаж для вас обоих. Что делать в том случае, если вас пытаются загипнотизировать…

Маевский слишком шумно выдохнул, не удержавшись, и старик и девушка уставились на него. Взгляд Гройса был испытующим, Айнур – недобрым.

– Да нет же, я верю, что Айнур пытались загипнотизировать! – Обвинений еще не было предъявлено, но Никита эти взгляды понял без слов. – Просто… Ну…

– Просто ты считаешь, что тебя минет чаша сия, – закончил за него Гройс. – А теперь соберись и послушай. Убеждать тебя в существовании гипнотизеров я не стану, нет у меня такой задачи. Если ты со свойственной мужчинам самонадеянностью предполагаешь, что уж тебя-то точно ввести в транс невозможно, у меня плохие новости.

Маевский внимательно слушал.

– Самый простой гипноз – цыганский, – продолжал старик. – Это довольно примитивное воздействие на сознание. Цыганки используют слабости нашего организма. Нет, плед не подойдет… Айнур, принеси мой шейный платок, будь так любезна.

– Будете меня гипнотизировать? – догадался Никита.

Девушка уже протягивала Гройсу пестрый шелковый платок. Старик несколько раз протянул его