Телохранитель - Сюзанна Брокман

Элис Плоткин.

Женщина, смотревшая на нее из зеркала в мотеле, безусловно, заслуживала имени Элис Плоткин.

Алессандра Ламонт исчезла, возможно, навсегда, а вместо нее появилась неуклюжая Элис, жизнь которой была расписана на много дней вперед, и каждый новый день означал, что она будет видеть в зеркале эту женщину с ужасными волосами.

Прямая челка свисала на глаза; к типу ее лица она совершенно не шла. А цвет! Собственно, и определить-то его было нельзя. Волосы ее были неопределенного неряшливого тусклого цвета, скорее мышиного, чем темно-каштанового.

Без косметики она выглядела одновременно и моложе, и старше — глаза ее казались обнаженными и усталыми, когда косметика не скрывала мешков под ними, но зато веснушки придавали ей вид четырнадцатилетней девочки.

А одежда!

Не было ни одной вещи, которая подходила бы ей. Джинсы настолько мешковаты, что Алессандре пришлось надеть ремень, чтобы удержать их на месте. Рубашка с короткими рукавами выглядела непомерно огромной — она поглотила ее груди и свисала до бедер, полностью скрывая талию. Рукава спускались ниже локтей. Весь костюм, если его можно было так назвать, придавал ей вид тощей клячи.

Кроссовки тоже не отличались изяществом — в них присутствовали ярко-белый и ядовито-синий цвета. Смесь эта отличалась редкостным уродством дешевого изделия из пластика и искусственной кожи.

Увы, в ближайшем будущем ни один человек не посмотрит вслед Элис Плоткин, которая похожа на ничем не примечательного подростка. Это перевоплощение было идеей Гарри. Постепенно, через несколько лет, когда люди в городе привыкнут к облику Элис Плоткин, она станет немного старше и будет носить одежду, более подходящую для ее фигуры, и стрижку, при которой станет выглядеть несколько приличнее. В конце концов при условии везения она снова станет хорошенькой.

Алессандра вздохнула.

На одной из двух кроватей за ее спиной Гарри спал мертвым сном, так и не сняв куртки и бейсбольной шапочки, сползшей и неуклюже примятой его головой. Он записал в регистрационном журнале мотеля фальшивые имена, расплатился наличными, открыл дверь номера, бросил сумки с ее новой одеждой, купленной в дешевом магазине, на туалетный столик и повалился на ближайшую кровать лицом вниз.

Они были одни в комнате мотеля, и Гарри мгновенно уснул. Алессандра так и не смогла для себя решить, должна она принять это как оскорбление или нет. Не было ничего удивительного в том, что он не попытался поцеловать ее снова, зажечь заново огонь, вспыхнувший почти три дня назад, — ведь теперь она была похожа на четырнадцатилетнего мальчишку. Да Алессандра бы и не ответила на поцелуй после его предательства. И все же ей хотелось, чтобы он, потеряв ее, мучился, лежал без сна, сгорая от желания и приходя в отчаяние.

Сидя на своей кровати, Алессандра не сводила глаз с Гарри. Лицо его расслабилось во сне, рот был полуоткрыт. И что же в нем такого притягательного? Этот человек лгал ей, и из-за него ее чуть не убили. А теперь он заставил ее махнуть рукой на свою красоту, отказаться от ее единственного достоинства, в котором она была на сто процентов уверена.

— Ты просто мерзавец! — прошептала она и снова посмотрела на себя в зеркало. Элис Плоткин! Господи, ну что за имя он для нее придумал! Элис Плоткин — неуклюжая и простоватая, неловкая, нежеланная и совершенно недостойная любви.

Ну и пусть! Зато она волевая и сильная — намного сильнее, чем считал ее Гриффин. Она сильнее и умнее, чем предполагали Айво, Майкл Тротта и даже Гарри. Пусть она потеряла все, чем, как ей казалось прежде, дорожила в жизни, но сердце ее продолжало биться, она могла дышать полной грудью, а это означало, что она выиграла. Теперь, когда ее постиг тяжелый удар, она оказалась на самом дне, и хуже уже быть не могло, могло стать только лучше. Во всяком случае, она надеялась на это.