Что у принца под короной - Галина Полынская

Не успели забраться в маршрутку и усесться, как началось:

– Сена, чего ради мы опять премся в «Альфадент»? Нас там скоро как родных уже встречать будут!

– Хочу пообщаться с нервной девушкой на альфадентском ресепшене.

– Зачем? – подруга скрупулезно пересчитала мелочь, чтобы ни дай господь не передать водителю лишний рубль.

– Выйдем – скажу.

– Нет, ну а все-таки? Ну, хотя бы намекни!

Я пододвинулась к ней поближе, чтобы не особо мешать остальным пассажирам и намекнула, что в романтической связи с Маршавиным я подозреваю девушку из регистратуры.

– Чего вдруг? – Таюхины брови поползли на лоб. – Почему именно она?

– Ты вспомни, как она нервничала.

– И что?

– Разве тебе не показалось это подозрительным?

– Нет. А тебе разве показалось это подозрительным? Может, ей просто нельзя выдавать информацию настолько частного характера о работниках клиники и ее запросто могут уволить, если она начнет разбрасываться домашними адресами.

– Ну, я думала об этом, – я напряженно смотрела в лобовое стекло, водитель попался отчаянным и несся так, будто на небеса опаздывал. – Но и другого варианта не исключаю.

Тайка прямо всей своей шапкой засомневалась в правильности нашего раннего подъема и очередной поездки в зубодральню, но я не стала ее переубеждать, я слишком занята была вопросом: повезет нам доехать до метро живыми или не повезет? Еще и анекдот недавно где-то услышанный вспомнился: «Надпись в автобусе: При аварии разбить лицо водителя молотком»… Но удача была в это утро на нашей стороне, водила-камикадзе довел свою капсулу смерти до метро благополучно, хотя избыток адреналина успело хлебнуть большинство пассажиров.

Всю дорогу до «Альфадент» Таисия Михайловна трепанировала мне череп на темы: «зря мы туда едем» и «выставим себя на посмешище, будут на нас смотреть, как на идиоток». Я крепилась, скрежетала зубами, но молчала. А она пилила и пилила… И на выходе из метро мое терпение с треском лопнуло и я разразилась бранной тирадой:

– Тая! Дорогая моя! Тебя что, вшивая шапка за мозг укусила?! Эта девушка может быть реальной зацепкой и это надо проверить! Надо! Если она тут не при чем, то какая на фиг разница, кто там что в этой клинике о нас подумает! Мы туда по любому больше никогда не вернемся! Так что прекрати долбежку!

Таюха обиделась, надулась, поправила шапку и не разговаривала со мной до самой зубодральни.

В клинику я почти что ворвалась, едва справляясь с нервной дрожью. А за стойкой регистратурской стояла почему-то совсем другая женщина – крепко сбитая тетенька под сороковник.

– Здравствуйте! – выпалила я. – А где такая молоденькая девушка? Она еще вчера здесь стояла!

– Елена Владимировна, что ли? – тетенька внимательно оглядела мой взволнованный организм.

– Да, наверное, Елена Владимировна, у нее еще такие темные волосы…

– Да, да, Елена Владимировна. А что вы хотели?

Я чуть не ляпнула, что хочу непосредственно Елену Владимировну, но решила, что меня могут не совсем правильно понять.

– А когда она работает, вы не подскажете?

– Вообще-то, она должна была сегодня работать, но видимо что-то у нее дома случилось и она не вышла, – тетенька на мою радость оказалась контактной и сердитой на прогулявшую работу девушку. – И даже ведь не предупредила, бессовестная!

Мы с Тайкой переглянулись.

– Дайте нам, пожалуйста, ее домашний адрес и если можно, телефон, – Тая оперативно полезна в сумку за удостоверением и, упреждая вопросы, протарахтела: – Мы из детективного агентства «Фараон», хотели бы задать Елене пару вопросов.

Женщина так опешила, увидав нашу хоть и липовую, но все равно весьма внушительную «корочку», что без лишних вопросов выдала требуемую информацию, вот только в отличии от Елены Владимировны, она не заливалась нервической бледностью и не тряслась от ужаса, из чего можно было сделать вывод, что частная информация, такая как адрес работников, не является смертельно засекреченной и нет особого повода валиться в обморок. Получив заветный листочек, мы поспешно покинули стоматологическую клинику «Альфадент» искренне надеясь, что теперь уже навсегда.

К сожалению, проживала подозреваемая черт знает где, аж в Алтуфьево. Чтобы не проездить туда просто так, ради удовольствия лишний раз потолкаться в любимом метрополитене, я внесла предложение позвонить Елене на домашний аппарат. Ленивая Тая и мысли не желала допускать о безрезультатном путешествии в такую даль, поэтому мобилу вытащила из сумки безо всякого кряхтения. Трубку сняли после третьего сигнала молодой женский голос произнес:

– Да?

Я быстренько отключилась со связи, махнула крылом подруге дней моих суровых и мы поспешили к орденоносному метрополитену.

– Не могу поверить, что все может оказаться так просто! – заорала мне в ухо Тая, как только поезд тронулся. – Что именно эта медсестричка отравила отравителя! «Отравила отравителя»! Ха-ха-ха! Здорово я сказала, да?

– Да, да, – поморщилась я, стараясь отодвинуться подальше от источника звука, но в переполненном вагоне это плохо удалось. – И почему все должно быть сложно? Они вместе работают, наверняка, их многое связывает, почему бы не возникнуть служебному роману? Елена девушка молодая, по-крайней мере, на внешний вид гораздо моложе Маршавина, впечатлительная, незамутненная такая, а мужчинам нравится, когда им в рот заглядывают…

– Да, уж заглянула, так заглянула! Очень глубоко посмотрела! А что мы ей скажем?

– То, что мы частные детективы она и так уже в курсе, просто расскажем, как есть: нашли тело, уверены, что тело не само отравилось, а кто-то ему помог, спросим, не знает ли она девушку или жену уважаемого Дмитрия Валентиновича. И будем смотреть по ее поведению и обстоятельствам.

– Ты диктофон взяла?

– Разумеется, как же на такое дело, да без диктофона.

Добравшись до станции Алтуфьево, выбрались на поверхность и были неприятно удивлены сильным ветром и могучим, совершенно зимним снегопадом. А, в принципе, чему тут особо удивляться – конец ноября, это уже без пяти минут зима…. Долгая и нудная московская зима. Пришлось основательно помучиться, замерзнуть и даже промочить ноги (чего только не умудрится сделать Таисия Михайловна, чтобы своими жалобами и стенаниями испоганить жизнь ближнему!) прежде чем отыскали дом, где проживала наша подозреваемая. Запутавшись во дворах и бесконечных одинаковых, как спичечные коробки, девятиэтажках, уже практически отчаялись отыскать «где эта улица, где этот дом», как случайно вырулили прямиком к искомому объекту – унылому, серому, одноподъездному зданию. Я собралась, было, дожидаться входящего-выходящего жильца, не желая лишний раз пугать и без того нервную Елену домофонным сигналом, но промерзшая до соплей Тая не желала торчать у подъезда неизвестно сколько. Она бойко набрала на домофоне номер квартиры и когда Елена ответила, заверещала гадким голосом: