Двойная ошибка - Дмитрий Борисович Пасека

– Да, всегда ожидаешь другого. Но я очень рад твоей компании!

Элен взяла со стойки шот какого-то забавного оттенка, и они выпили вместе с Филиппом. Ближайшая пара минут прошла в милых разговорах и шепотках, которым никто не придавал значения, а друзья улыбались от достаточно милой картины, как смелый и отважный Филипп стал для Элен тихим и скромным. Они видели лишь двух знакомых, которых ничего не связывало.

– Потанцуем немного? – Игривое настроение Элен лишь разгоралось.

– Ты же знаешь, я не особо-то и умею.

– Филипп, ты стесняешься меня? Боишься, что подумают друзья?

– Нет-нет, я просто… – Ему пришла в голову мысль, что она несет чушь, но как же она была прекрасна в эти моменты!

– Тогда пойдем! Там же весело!

Она взяла его за руку и просто потащила танцпол, где нашла выход своей энергии и более понятный ей уровень близости с Филиппом. Они подстраивались под композиции, которые задавали тон вечера, становясь все ближе. В один момент Элен пошла по пути чувств, провокации и эксцентричности – она поцеловала Филиппа, крепко и страстно держа в руках его лицо.

Филипп растерялся, но в тоже время почувствовал дикое, почти животное желание, будто кто-то разжег горн, который стоял долгие десятилетия. Немного пометавшись, он решил, что это то продолжение вечера, которого он так хотел. Попрощавшись с друзьями, он пошел к выходу вместе с Элен, оставляя за спиной лишь взгляды, полные непонимания, осуждения и едва уловимой нотки презрения, которая могла видеться лишь одному Филиппу. Перед выходом он отошел в один из тихих углов клуба, где стоял молодой человек в красной бейсболке, к которому то и дело подходили люди. Обменяв пакетик с кокаином на честно заработанные средства, Филипп и Элен покинули клуб и отправились к нему домой.

По приезду маленький пакетик был уже пуст, а их тела полны страсти и совсем иного восприятия мира, более простого, более понятного и иного. Чувства больше не могли ждать, добравшись до постели, Элен и Филипп были открыты миру в своем природном естестве. Страстные поцелуи становились все интенсивнее и смелее, легкие касания сменились сильными объятиями. Спустя несколько мгновений они уже лежали в постели, дополняя друг друга в страстном танце. Небольшой допинг, алкоголь и спонтанность ситуации разогрели атмосферу до безумных высот. Лишь спустя пару часов Филипп был готов к какому-либо разговору:

– Элен, я… я не один чувствую это, правда? – Он легонько провел рукой по ее обнаженному телу.

– Что чувствуешь, Филипп? – Элен нравилась такая игра, интрига, ее цепляло и ублажало выводить Филиппа на искренность.

– Я… все еще люблю тебя, Элен. Я чувствую это, оно жжет внутри, я… не могу молчать. – Он поцеловал Элен и получил взаимность.

– Я понимаю тебя, да, я рада быть с тобой сейчас.

Элен понимала, что пускай это и моментный флирт, но столь приятно ей было его принимать, быть с ним сейчас. Так игриво, захватывающе, разнообразно, а главное то, что никто об этом не узнает – оставив эту тайну только для нее одной. С этими мыслями она легла рядом, и они уснули.

Глава 21

Звон в ушах, голове и в практически во всех частях тела, которые к тому же еще и ныли, словно у старика, – так утро встретило Филиппа. Не сказать, что старость наступала на пятки, но и без последствий его затянувшаяся вечеринка не обошлась. Понадобилось несколько минут, чтобы просто открыть глаза. Голова кружилась, гудела и всячески отрицала его связь с телом, отказываясь работать сообща.

По прошествии нескольких минут Филипп понял, что он все же может шевелить рукам и ногами, но с таким ощущением, что лучше бы не мог. Мыслей в голове не было совсем, лишь пустые потуги, чтобы подняться с кровати. Когда с n-ной попытки это получилось, лучше не стало. Голова будто вращалась по какой-то своей, одной лишь ей известной оси. Филипп попытался встать и удержаться на ногах. Оказалось, это было то еще испытание – контролировать свои ноги, – но шаг за шагом ему это удалось. Плюс неугомонная макушка начала сбавлять обороты, и он даже смог дойти до кухни за водой. Приземлившись за стол, он взялся за голову, пытаясь массировать разные участки, чтобы хоть как-то облегчить эхо вчерашнего веселья. Он вновь поднялся, чтобы взять из аптечки аспирин, про который и забыл вовсе, что тот у него был, ведь таких приключений он давно себе не устраивал.

Элен все это время мирно спала на кровати и даже не заметила отсутствия того, за кем пришла в клуб. Будто «черная вдова», исполнившая свой долг, она просто отдыхала, не особенно заботясь о состоянии своего возлюбленного на вечер. В этот момент Филипп наконец-то запустил мыслительные процессы, и они не были слишком радостными. Голова продолжала болеть, хотя аспирин вроде бы взялся за свое дело. Тело начало исцеляться, но рассудок снова брал минорные ноты, уводя мысли в недобрую сторону. Филипп еле сдерживал их, словно гончих, которые в любой момент были готовы сорваться с поводка и кинуться рвать на части его разум.

Проведя некоторое время в попытках угомонить мысли, Филипп все же пришел в себя, периодически попивая воду, в надежде, что это ему поможет проснуться и вновь стать человеком. К этому моменту Элен уже проснулась, и даже после бурной ночи она оставалась все такой же прекрасной. По крайней мере, именно такой ее видел Филипп, несмотря на то, что зерно сомнения уже дало росток, и те же цепкие когти, что терзали его рассудок, взращивали это зерно, лишь множа сомнения насчет искренности его мимолетного увлечения той, которой он признавался в своих чувствах.

Элен подошла и в изящной своей манере присела напротив:

– Доброе утро, Филипп. Похоже, весело было вчера? – с легкой улыбкой задала она вопрос Филиппу, который только-только смог более-менее собрать себя воедино.

– Утро очень сомнительной доброты, Элен. Давно такого не помню.

– Да брось, Филипп, тебе же понравилось. – Элен сказала это игривым и наигранным тоном, положив руку на его ладонь.

– Это было как во сне, Элен. Может, и правда было? Никто и никогда не получает того, что хочет.

– Я помню все по-настоящему. – Она продолжала наигранно улыбаться, дразня Филиппа. – Неужели для тебя все это просто приключения? Я помню, что ты мне говорил этой ночью. До, после