Дорога к Тайнику. Часть 2 - Мария Владимировна Карташева

— Понятно. Своими силами не обойдёмся. Где клуб?

— Возле Кутейкиной горы, где старые склады. Томас и этот план накатал, сыкливый оказался сучёнок, там есть у них какие-то тайные тропы, — издал нервный смешок Игорь. — Я просто в каком-то странном ступоре нахожусь, вот прям все, кого я здесь знал… Просто клоака лжи, — Лашников посмотрел на Малинина. — Кстати, их совсем не смутило отсутствие народа в городе. Система выстроена так, что позавидуешь. Они быстро переориентировались и стали просто больше возить в другие города. Как я понял, там какая-то сложность была с доставкой, то ли температурный режим нужно соблюдать, то ли ещё что-то. Но к ним, например, здешние торчки на точку сразу идут, потому что в кармане это зелье носить нельзя.

Пирожкин раздражённо захлопнул папку и сказал тоном, не терпящим возражений:

— Мне, конечно, льстит, что вы включили меня в состав следственной группы, но у меня самоотвод и до фениной матери дел. Постарайтесь, всё-таки найти в себе силы оторвать свои жопы от моих стульев и переместиться в свои кабинеты.

— Андрей Валерьянович, не злись. Ты вообще должен радоваться, что впереди планеты всей и в курсе, что в твоей бывшей богадельне такая нехорошая тема находится, — Малинин встал, прошёлся по кабинету и повернулся к заведующему моргом.

— Егор Николаевич, ты считаешь меня совсем дураком, что ли? — аккуратно снимая очки, сказал Пирожкин. — Ты думаешь, я не понял, чё вы все припёрлись, и теперь под разными углами на меня смотрите, пытаясь понять в теме я или нет.

— Даже и в мыслях не было, — покачал головой Малинин.

— Ну да, ну да. Так вот сразу скажу, я не в теме. Я много лет пытался съехать из той дыры, сколько раз заказывал за огромные деньжищи специальных людей, кто мог бы проходы эти долбанные заделать, а то у меня только алкаши там в ночную могли работать. Но хотя, — он махнул рукой, — эта вся моя активность сейчас может меня и очернить, мол для отвода глаз делал. Но мне винить себя не в чем. А теперь пошли вон, — обиженно проговорил заведующий моргом. — И в дальнейшем ко мне только по сугубо важным и неотложным делам, а на всё остальное у нас врачи есть.

Малинин сделал знак, чтобы все посторонние покинули кабинет, сам поставил стул напротив пыхтящего Пирожкина и, присев, сказал:

— Андрей Валерьянович, мы в одной команде. Я, конечно, никому на слово не верю, но за последние полгода я всех проверил под микроскопом. Абсолютно всех причастных к делу. И тебя тоже, — Егор развёл руками. — Это моя работа. Так вот в тебе я уверен.

— И на том спасибо, — проворчал Пирожкин. — Ладно, иди уже отсюда, работы много.

Но по раскрасневшемуся лицу Андрея Валерьяновича прошла волна внутренней радости, которую он неумело пытался скрыть.

— Егор, — остановил он Малинина, — вы когда этот гадюжник раскопаете, надо бы состав зелья Денису вашему дать. Может быть, он придумает, чем нам тяжёлых вытаскивать из этой петли. А то в последнее время одни передозы, просто бич какой-то. У меня уже мест не хватает.

— Обязательно. Сейчас главное — накрыть этот притон.

* * *

Возле здания нового бизнес-центра остановилась машина Малинина. Он глянул на притихшую Софью, которая сидела на переднем сиденье и молчала всю недолгую дорогу от морга.

— Спасибо, что подвёз, — проговорила она. — Пойду работать. Голова, конечно, ещё чугунная, но нужно как-то полученную от знахарки информацию по полочкам разложить.

Егор хотел что-то сказать, но Софья подняла руки и проговорила:

— Обещаю сидеть в кабинете и не высовываться.

— А у тебя и не получится, — Егор кивнул на припарковавшуюся перед ними машину. — Вот эти два сотрудника будут прямо перед дверью твоего кабинета сидеть. И охранять, как особо ценного свидетеля.

— Ты издеваешься?

— Отнюдь, — Малинин дёрнул плечами. — У меня больше не осталось убедительных доводов, чтобы тебя как-то в чувство привести. А что взбредёт в твою красивую, но дурную голову, я не знаю. Мне сейчас отвлекаться нельзя. А если ты будешь сопротивляться, я им разрешил отвезти тебя в КПЗ, там запереть и охранять. Так что вот тебе комплект: мальчик и девочка, — он показал на молодых людей, вышедших из машины.

— В смысле?

— Ну в смысле, ты теперь даже пописать одна не сможешь ходить.

Софья вспыхнула, выскочила из машины и, не оглядываясь, пошла к входным дверям. Молодой человек и девушка спешно последовали за ней, а удовлетворённый ходом дел Малинин выехал на дорогу и взял направление в сторону РУВД, где в допросной его ждал Томас.

— Н-да, — сказал Егор, когда присел напротив задержанного, глядящего в столешницу грязно-зелёного цвета. — А знаешь, что самое обидное?

— Что? — отозвался Томас после короткого молчания и посмотрел на Егора.

У хозяина кофейни было несколько синяков, бугром вспухла губа, а нос был заклеен пластырем.

— То, что теперь в этой дыре вашей даже кофе нормального будет попить негде.

— Так вы меня отпустите, я пойду дальше работать.

— Ну, дружок, кто ж тебя теперь отпустит? Теперь, боюсь, ты у нас гостить долго будешь, — Малинин раскрыл папку, пробежал глазами по бланку протокола допроса, составленному Лашниковым и вздохнул. — Оно того стоило?

— Что?

— Ну у тебя вроде бизнес хороший, готовишь шикарно, кофе просто улёт. А ты вот таким нехорошим делом занялся, — Малинин закрыл папку и уставился на задержанного.

— Ну вы попробуйте легально работать в таком маленьком городке и держать почти европейский уровень и всегда свежую продукцию. А я потом на вас посмотрю.

— Ты мне так говоришь, как будто это я тебя заставил сюда припереться и построить кафе. Знал же куда и зачем едешь? — по-дружески улыбаясь, спросил Малинин.

— Не совсем так, но суть вы уловили.

— Ну вот и ладушки, — Малинин аккуратно положил ладони на стол и, помолчав несколько секунд, добавил: — Мне придётся тебя передать своим коллегам, я ведь по другому профилю. И вот как с тобой будут говорить мои сотоварищи по оружию, зависит от того, что ты сейчас скажешь мне. Ведь там работают люди с немножко сбитым пониманием добра и зла. А что поделать? Работа у них сложная, вредная, постоянное искушение… Короче, тяжело тебе будет по-любому, но я замолвлю за тебя словечко, но за дополнительную информацию. Ты мне должен поведать, мой кофейный друг, о том, какие неожиданности нас могут ожидать, и кого ты успел предупредить.

— Никого. Вам повезло, у меня сегодня как раз