Рассказы - Роберт Альберт Блох

Целенаправленно двигая своим насмешливым телом Дин, загнал врага в скалистый угол. В ледяных глазах Морелии появился испуг…

Послышался какой-то звук, заставивший Дина повернуть свою рептильную шею. Своими стекловидными рыбьими глазами он увидел лица Майкла Ли и доктора Ямады. С фонарями в руках они вошли в пещеру.

Дин знал, что они будут делать, и больше не заботился о них. Он приблизился к человеческому телу, в котором находилась душа морского зверя; крепко сжал его своими ластами и впился зубами в его белую шею.

За своей спиной Дин услышал крики, но ему было всё равно. Он должен был совершить искупление. Краем глаза он увидел ствол револьвера, когда он сверкнул в руке Ямады.

Затем раздались два всплеска огненного пламени, и к Дину пришло забвение, которого он жаждал. Но он умер счастливым, потому что искупил чёрный поцелуй.

Даже умирая, Грэм Дин сжимал клыками своё человеческое горло, и его сердце наполнялось покоем, так как он видел, что и его родное тело умирает…

Его душа вернулась домой в третьем, зловещем поцелуе Смерти.

Перевод: Алексей Черепанов

Что каждый молодой гуль должен знать

Robert Bloch. "What Every Young Ghoul Should Know", 1937

Профессор Роберт Блох-хед[8]

Бывший наставник президента «Объединенных сигарных магазинов»

12 марта Ф. Орлин Тремендоус исчез. Он был редактором «Дряблых историй», так что, возможно, это было к лучшему. Тем не менее это было странно. Следующее утро ознаменовалось необъяснимым исчезновением Лео Маргулуса, редактора «Чудовищной басни», и Хьюго Тахелленбека, пилота «Ослиных россказней». Сразу же мир фантазий сильно взбудоражился, хотя следует признать, что никто не сыпал проклятиями.

Когда 14 марта исчезли еще несколько других редакторов, мир был взволнован. Фарнсуорт Вронг, редактор «Тревожных историй», и Морт Вейзенхаймер из персонала «Ужасного и гнилого» пропали без вести. Даже Корвин Ф. Стинки, младший редактор журнала «Хорус-пондент» (теперь объединенный с «Плевритом»), исчез. Если коротко и отбросить всю серьезность в сторону, то все фэнтезийные редакторы в стране исчезли. Их не было ни дома, ни в офисах, ни в турецких банях. Искатели разочарованно отвернулись от морга. Это было девятидневное чудо в мире целлюлозных журналов. Затем новых редакторов для фантастических книг назначила группа компетентных психиатров, а старых постепенно и с благодарностью забыли.

Но между тем шесть потерянных редакторов были еще живы и — как и все редакторы — на ногах. Но где они были? Угадай. Нет, это не верно; и, кроме того, неприятно. Угадай еще раз. Сдаешься? Я так и думал, ты тупая курица.

Они были на Луне.

Как они туда попали? Я отправил их туда. Да, я. Хе, хе, хе, хе, черт возьми! Когда я пишу эти строки, я злорадствую. Отрыжка! Гм-м-м. Может, вздутие живота. Так или иначе. Я отправил их.

Мой мотив? Месть. За месяц до этого я представил Фарнсуорту Вронгу историю под названием «Путешествие на Луну на каноэ и автомате для пинбола». Он отверг ее как возмутительную. Мистер Стинки даже имел смелость заявить, что «поездка на Луну невозможна, и вы это знаете». Такая наглость — и в научной фантастике! Когда я получил мой последний отказ, я увидел красный свет. Но свет был синий, поэтому я пошел к окулисту. Он прописал очки. Затем я посетил таверну или несколько. Именно там родилась моя идея.

Я хотел отомстить! Поездка на Луну невозможна, да? И они отвергли мой шедевр — мою историю из пятидесяти трех слов, над которой я потел столько месяцев!..Пришло время принять ванну, Блох-хед… Кто это сказал?… Деньги за мою историю помогли бы мне отправиться в Гарвард! Я думаю, я сошел с ума, потому что я похитил редакторов.

Вронг был первым. Я поймал его с помощью сачка для бабочек. Затем я посыпал солью фраки Маргулуса и Тахелленбека. Под именем Альберта Эйнштейна я был допущен к Корвину Стинки. Он думал, что я его фанат. Я был, шарахнув его дубинкой. С остальными все было так же просто. Сунув в машину находящихся без сознания редакторов, я поехал обратно в Милуоки. Здесь в моем подвале находился космический корабль.

Возможно, те из вас, кто больше заинтересован в технических научных деталях космического полета, будут заинтересованы в том, как я сконструировал эту замечательную машину. (Два «заинтересованы» в одном предложении звучат плохо. Я знаю. Но я не мог придумать синоним к «заинтересованы», а Кларк Эштон Смит забрал мой словарь.) Для вашего удобства процедура была следующей. Я собрал много вещей и разорвал их на части с помощью инструментов. Затем я построил такую вещь с колесами на боку и застрял в ворохе проводов, так что эту штуковину вы не увидите, так как я слишком сильно нажал на джиггеры. После этого я сконструировал нечто очень похожее на самолет, только вместо крыльев у него было несколько механизмов, а вместо колес я хотел использовать пару роликовых коньков. Затем, конечно же, все, что мне нужно было сделать, это вставить рычаги, отрегулировать циферблаты и менять масло каждые две тысячи миль (рифмуется, не так ли?). Я также вижу своего дантиста два раза в год. Во всяком случае, именно так я построил ракету. Я проделал довольно хорошую работу, если можно так сказать, — и я единственный, кто может сказать это.

И это была (ласковый вздох) моя ракета. Управляемая атомными генераторами, электричеством, газом, с услугами горничной и наполненная бесплатными полотенцами, она была готова отправиться.

Я ловко поместил своих шестерых беспомощных пассажиров в «космический корабль», как я его блистательно назвал. Нос большой ракеты взмыл вверх и исчез. Прямо через первый и второй этаж дома, оставив довольно неприятную дыру. Даже сегодня мы должны ходить вокруг нее в нашей гостиной. Но ракета исчезла. Через телескоп, который я «одолжил», я проследил за ее полетом и увидел, что она приземлилась на поверхности Луны.

Я с нетерпением сидел в течение следующих трех дней у своего радио, которое «позаимствовал». Оно было прикреплено специальным соединением к блоку приемки сигналов в кабине ракеты. Услышу ли я что-нибудь? Наконец однажды ночью это произошло.

— Эй! — сказал голос. — Теперь посмотрите, ага, Амос… Я повернул циферблаты в другое место.

— Привет всем! — послышалось снова. Ах, это был голос Лео Маргулуса. — Это ты, Блох… ты крыса? Это мы, на Луне.

Я усмехнулся, покручивая свой мышиный хвост — э, усы. Я ожидал его следующих слов: как они голодали там на этом пустынном шаре; одинокие, сбитые с толку, испуганные; шесть печальных