Под прицелом - Том Лео Клэнси

— Господи, Пол! Килти яростно замотал головой. — Нет! Я не имею никакого отношения к… Я имею в виду… Даже не...

Килти сделал паузу, вздохнул и выдохнул.

— Эмир находится под моей охраной, и когда придет время, я вытащу его и опровергну идиотские заявления Джека Райана о том, что я слаб в борьбе с терроризмом.

Кустистые брови Ласки поползли вверх.

— Как ты его заполучил?

— Неважно, как я его заполучил. Важно то, что он у меня.

Пол медленно и задумчиво кивнул. — Что ты собираешься делать с эмиром?

— Я только что тебе сказал. Ближе к концу выборов — руководитель моей кампании Бентон Тайер говорит, что я должен сделать это на вторых или третьих дебатах — я собираюсь объявить стране, что я ...

— Нет, Эд. Я говорю о его судебном процессе. Как вы собираетесь привлекать его к ответственности за его предполагаемые действия?

—О, - Килти взмахнул рукой в воздухе, накалывая на серебряную вилку еще один сочный кусочек ребрышка. — Брэнниган из Министерства юстиции хочет судить его в Нью-Йорке; я, вероятно, позволю ему это сделать.

Ласка кивнул.

— Я думаю, тебе следует поступить именно так. И ты должен отправить сообщение всему миру.

Килти склонил голову набок. — Какое сообщение?

— Что Америка снова стала страной справедливости и мира. Никаких фальшивых судов.

Килти медленно кивнул.

— Вы хотите, чтобы ваш фонд защищал его?

— Это единственный способ.

Килти кивнул, отхлебнул вина. У него было кое-что, чего хотел Ласка.

— Громкое дело против правительства США. Я могу это устроить, Пол. Я получу удар справа, но кого это волнует? Возможно, у левых больше амбивалентности, чем мне бы хотелось, но никто с нашей стороны не будет слишком много кричать по этому поводу.

— Превосходно, - сказал Ласка.

— Конечно, - сказал Килти, его тон немного изменился теперь, когда он больше не сидел перед Лаской со шляпой в руке, — вы знаете, что победа Райана сделает с процессом. Ваша Прогрессивная конституционная инициатива не сыграла бы никакой роли в военном трибунале в Гуантанамо.

— Я понимаю.

— Я смогу добиться этого только в том случае, если выиграю. И даже с этим большим разоблачением, которое я планирую на президентских дебатах, я выиграю только при вашей постоянной поддержке. Могу ли я рассчитывать на вас, Пол?

— Вы передадите моим людям дело Эмира, и я буду продолжать оказывать вам поддержку.

Килти ухмыльнулся, как Чеширский кот. — Замечательно.

Пол Ласка лежал в постели и вспоминал тот разговор в Белом доме. Юридическая команда Ласки из Прогрессивной Конституционной Инициативы разобралась со всеми сложными секретными деталями.

Слушая тиканье напольных часов в углу своей темной спальни, Пол мог думать только о том, как Райан все исправит, если станет президентом Соединенных Штатов.

Когда, не если, - сказал себе Ласка.

Говно. Гребаный Эд Килти.

Килти не смог победить даже в дебатах, где у него были лучшие новости, которые страна услышала за год.

Сукин сын.

В тот самый момент Пол Ласка решил, что больше не потратит ни единого чертова цента на этого неудачника Эда Килти.

Нет, он направит свои средства, свою власть на что-то одно.

Уничтожение Джона Патрика Райана либо до того, как он занял свое неизбежное место в Овальном кабинете, либо во время его правления.

21

Через день после парижской операции все агенты ««Кампуса»», включая Джона Кларка, сидели в конференц-зале на девятом этаже Хендли Ассошиэйтс в Западном Одентоне, штат Мэриленд. Все пятеро мужчин всё ещё чувствовали усталость после операции, но у каждого из них была возможность пойти домой и поспать несколько часов, прежде чем отправиться в офис для подведения её итогов.

Кларк спал больше остальных, но это было только из-за лекарств. В самолете Адара Шерман ввела обезболивающие, которые вырубили его до приземления, а затем Джерри Хендли и Сэм Грейнджер сами подобрали его и отвезли в личный кабинет хирурга, которого Хендли нанял в Балтиморе именно на такой случай. В конце концов, Кларку не потребовалась операция, и врач не скупился на похвалы работе человека или людей, которые произвели первоначальную очистку и перевязку раны.

Он не мог знать, что человек, лечивший раненого, обработала больше огнестрельных ран, чем он их видел в Ираке и Афганистане, и большинство из них были намного серьезнее, чем дыра, оставленная 9-миллиметровой пулей, которая отскочила от локтевой кости Кларка. Помимо рентгеновского снимка, который выявил незначительный перелом кости, наложения затем гипсовой повязки с перевязью и назначения курса антибиотиков, хирургу Хендли почти ничего не оставалось делать, кроме как помнить о необходимости хранить молчание обо всем случившемся.

Затем Хендли и Грейнджер отвезли Кларка домой. Там его ждали жена Джона, Сэнди, медсестра на пенсии, и его дочь Пэтси, сама врач. Они еще раз осмотрели его рану, игнорируя его протесты о том, что с ним все в порядке, и жалобы на, казалось бы, постоянное натягивание и смену медицинской ленты, удерживающей его повязку. В конце концов Джону удалось вырубиться на несколько часов, прежде чем самому вернуться на работу к утреннему инструктажу после операции.

Джерри начал брифинг с того, что вошел в комнату, снял пальто и повесил его на стул во главе стола. Он глубоко вздохнул и сказал:

— Джентльмены, я, например, скучаю по временам ядовитых ручек.

В первых нескольких "мокрых" миссиях, проведенных «Кампусом», операторы использовали ручки для инъекций сукцинилхолина, которые были эффективным средством для лишения жизни. Быстрый поворот кончика ручки, чтобы обнажился кончик шприца, затем прогулка мимо цели и, наконец, быстрый укол в задницу. Убийца, во всех случаях, кроме пары, просто уходил незамеченным, в то время как сам объект продолжал идти по улице, гадая, что его только что укусило.

До тех пор, пока мгновение спустя, когда жертва уже умирала на месте от внезапного сердечного приступа, ее коллеги толпились рядом, понятия не имея, что случилось, и не подозревая, что человек, хватавший ртом воздух, только что был убит у них на глазах.

Это было быстро и чисто, и в этом была суть Джерри. Никто не боролся с сердечным приступом. Никто даже не вытаскивал свои