Опасная тайна Зала фресок - Питер Мэй

Странный гибрид богатого загородного особняка и укрепленного замка, Отвилье располагался менее чем в трех километрах от аббатства, в соседней долине. Замок был перестроен в семнадцатом веке из полуразрушенной средневековой крепости, о которой напоминал сохранившийся широкий и глубокий крепостной ров. К внушительному строению вела широкая аллея, обсаженная лаймовыми деревьями, а фоном пейзажу служил ухоженный парковый лес, деревья которого давно переросли замок. В центре мощеного двора фонтан выбрасывал изогнутые танцующие струи, сверкавшие на солнце и пенившие воду в чаше. В стойлах у западного крыла фыркали и топтались лошади. Фермерские строения приютились на восточном берегу рва. Когда автомобиль Энцо свернул на аллею, ведущую к замку, за каменным мостом через ров они заметили синие мигалки полицейских машин. Во дворе замка белая карета «скорой помощи» стояла раскрытыми дверцами вплотную к парадному входу. На мосту толпились люди, молча глядя на происходящее, — прислуга замка, работники фермы, пара блюстителей порядка. Все головы повернулись на звук подъехавшего автомобиля.

Энцо свернул с дороги перед самым мостом и остановил машину под деревьями. От группы людей отделился и направился к ним человек лет семидесяти. В темном костюме и лаковых черных туфлях, с коротко стриженными серебристыми волосами вокруг блестящей лысой макушки, он немного напоминал метрдотеля.

— Чем могу служить господам?

— Что там происходит? — спросила Шарлотта.

— Произошло самоубийство, мадам.

— О Господи, кто?!

— Боюсь, молодой Гуго д’Отвилье.

— Самоубийство? — переспросил пораженный Маклеод.

— Да, мсье. Он повесился в большой зале. Вы его знали?

— Мы приехали из Парижа его навестить, — поспешил ответить Раффин.

— А, понимаю. Вы его друзья? Вместе учились в ЕНА?

— Да-да.

Энцо восхищенно слушал, с какой легкостью лжет Раффин.

— Тогда я крайне сожалею, что принес вам столь трагическую новость. — Старик обернулся и посмотрел через ров на замок. — Кажется, выносят тело. Если вы соблаговолите подождать четверть часа, я смогу все рассказать подробнее.

— Конечно, — пообещал Раффин.

— Не желаете ли прогуляться по парку? — Старик кивнул в направлении сада, явно желая уменьшить число зевак. Он вернулся к группе людей на мосту, а Энцо, Раффин и Шарлотта направились к юго-западному углу квадратного крепостного рва, где находилась калитка в роскошный огороженный парк. Коричневая курица с выводком цыплят настойчиво клохтала, ведя свое потомство к ближайшей лужайке.

Раффин повернулся к Энцо:

— Стало быть, человек, к которому нас привели тулузские подсказки, покончил с собой спустя всего три дня после того, как были найдены руки Гейяра.

— Может, он причастен к убийству?

Раффин приподнял бровь:

— Кто его знает… Возможно, он понял, что огласка неминуема, и убил себя, чтобы избежать позора? Как ваше мнение, Маклеод?

Но Энцо мало улыбалась гипотеза, будто его действия заставили человека, пусть даже преступника, покончить с собой.

— Я не знаю.

В глубине души он надеялся, что Гуго д’Отвилье не имеет отношения к Гейяру и эта смерть является прискорбным совпадением. Маклеод окинул взглядом крепостной ров, мост с каменной балюстрадой — четыре арки, поднимающиеся из мутной воды, — и увидел, как уезжает «скорая». Зеваки расступились, пропуская машину. Энцо охватило странное отчаяние — ему показалось, что расследование завершится здесь же, со смертью предполагаемого фигуранта. Вот уж действительно «висяк»…

Он сунул руки в карманы и подошел к краю крепостного рва глубиной метра три, обнесенного низкой, поросшей мхом стеной. Остроконечные угловые башни замка, казалось, росли из черной, непрозрачной воды. В толстых каменных стенах темнели узкие щели-амбразуры, откуда защитники замка когда-то пускали стрелы, отражая набеги. Слева открывалась панорама ухоженных лужаек с вековыми деревьями, постепенно густевшими и переходившими в настоящий лес, стеной смыкавшийся на горизонте. Садовник с ручной тачкой обихаживал цветы на декоративной скальной горке, не проявляя ни малейшего интереса к происходящему в замке. Вокруг деревянного стола были расставлены складные стулья — их парусиновые спинки и сиденья чуть слышно хлопали на ветру. Энцо дошел до северо-западного угла рва, откуда начинался крутой подъем, и присел на край каменной изгороди. В отличие от узорчатого кирпичного фасада замка задняя стена была выложена серыми бетонными блоками, впитывавшими влагу крепостного рва, проступавшую снизу неровной темной волной.