Секреты Примроуз-сквер 1 - Татьяна Лаас

Кеннет успел протянуть руку, спасая Йена от падения:

— Инспектор?

Тот изобразил изумление — обыватель не часто сталкивается с магией:

— Сам ничего не понимаю — ноги словно отнялись!

К ним с констеблем уже спешил маг в черном, официальном мундире:

— Инспектор Вуд?

— Да, лар… — кивнул Йен — маги поголовно были ларами. — С кем имею честь говорить?

— Маг Сеймур, у меня к вам несколько вопросов в связи с делом воздушников.

Йен выругался про себя — такого интереса от магов он не ожидал, в участке уже вытрясли из него душу. Чего им еще нужно? Неужели Забияка был прав, и Йен наследил своей магией, ловя жукокрыла ночью?

***

Йена посадили в магомобиль на заднее сиденье. С двух сторон сели молчаливые, почти одинаковые в своей серьезности парни в черных мундирах со знаками дознавателей. Йен знал, куда его везут, только не понимал, чем заслужил такую честь? Вроде вел себя аккуратно, за исключением истории с Забиякой. Да за четыре дня, которые он провел вне больницы, вообще сложно было что-то серьезное натворить. Неужели Шейл решил задействовать старые связи и запугать Тайным Советом? Да проще подметное письмо было отправить в участок, чем стрелять из пушки по воробьям, одним из которых и был Йен — он прекрасно понимал, что на фоне Шейла, он никто, даже не шашка, которая может когда-нибудь вырваться в дамки. И все же… Его везут в Тайный Совет. Самое неприятное было то, что права Совета, занимавшегося религиозными и магическими делами, не были урезаны королем до сих пор. Право карать даже без улик и признания за дознавателями не было отменено. Утешало одно — наручники на него не надели, так что шанс выкрутиться у Йена все же был.

Желудь под одеждой уже не просто грел — он обжигал. Боль обвилась вокруг шеи, вдоль веревочки, на которой болтался желудь. «Ну, что, безумная белочка, допрыгался со своими запасами на зиму…» — не удержался от смешка Йен. Маги почти синхронно покосились на него, не понимая, что такого курьезного произошло. Йен был с ними согласен — смешного было мало: если найдут желудь, то мало может не показаться — не дай боги за амулет примут. Амулеты в Островном королевстве строго контролировались. Носить даже простой противозачаточный амулет запрещалось без выписанного магом разрешения.

Даркери пересекли по туннелю под рекой — там реже бывали пробки. На поверхность магомобиль вырвался у Королевского парка — остатков Заповедного леса. Правда, вместо старых дубов тут росли чахлые березы, с почерневшими от туманов столицы стволами, и робкие осины с дрожащими на ветру серебряными листьями. Выехав на широкий проспект Мучеников, магомобиль резко набрал скорость. Правый берег столицы выгодно отличался от старого левого. Левый берег — берег древних построек, узких улочек и диких трущоб, единственным сокровищем которого была Примроуз-сквер. Правый берег — новый город, город, строившийся по чёткому плану. С широкими улицами, с бульварами, с парками и громадными площадями. С новым Королевским дворцом, построенном на остатках дворца Лесного короля, с новым Судом и новым Тайным Советом. Парламент остался верен себе — он остался на левом берегу, там, где давным-давно будущие могущественные лары сели на общий равный стол переговоров с королем.

Здание Тайного Совета блистало стеклом и бетоном — новое слово в строительстве, подхваченное с Западных колоний. Хотя лифт, которым пришлось воспользоваться, уже противно скрипел на своих полозьях.

Все так же молчаливые маги проводили Йена в кабинет на десятом этаже, откуда открывался вид на Даркери, всю в дымках пароходов, и левый берег, над которым возвышался собор Возрождения. Жаль, что туманного, вечно неспящего Титанического океана отсюда не было видно — Йен любил его, хоть и редко бывал на побережье. Все его детство было связано с океаном — отец был моряком, мать — рыбачкой, она сама ходила в море за рыбой и никогда не возвращалась на своей утлой весельной лодке без улова. Все детство Йен провел под неумолчную песнь океана — он до сих пор ночами снился, напевая свою песню. Вот и пойми, откуда у квартерона-лесника тяга к морю.

Йен осторожно огляделся — кабинет был просторный, светлый, с большим, чертовски огромным окном. Вдоль одной из стен шли открытые полки с многочисленными механизмами, которые так и тянуло потрогать и изучить. Только… Если механизмы были выставлены так открыто — бери и беги, а то и бей дознавателя, это означало одно — их защищала магия.

Дознаватель, кстати, сидел за столом, расположенным у окна, и с интересом рассматривал Йена. Тот в свою очередь пытался понять — кто же перед ним, впрочем, безуспешно. Дознаватель был молодой, с тщательно уложенными назад каштановыми волосами, с острыми усиками и щегольской бородкой. По возрасту — где-то ровесник Йена, может, чуть младше. Он был одет в элегантный цивильный костюм, так что догадаться о его звании и положении в Тайном Совете не представлялось возможным.

— Присаживайтесь! — вместо приветствия сказал дознаватель, указывая на стул, которым Йен и воспользовался — испытывать границы дозволенного и терпение магов не хотелось. Может, где в ином месте он бы и попытался, но не в Тайном Совете. Жить хотелось отчаянно.

Маги остались у двери — встали с двух сторон от проема, словно неживые андроиды. За все время пути — ни слова, ни эмоции, только раз на смешок Йена и отреагировали.

— Значит, инспектор Йен Вуд, участок Примроуз-сквер. Тридцать один год, лесной квартерон. Верно?

Йен кивнул:

— Верно.

— Хорошо… — Представляться дознаватель не спешил — было у них и такое право. — Вы понимаете причину, по которой вы оказались тут?

Йен улыбнулся — он сам частенько применял эту практику на допросах, и загонять себя в угол, признаваясь в эльф знает в чем, не собирался:

— Не имею ни малейшего понятия, лар.

— Вы же только пятый день как после больницы, верно?

— Верно.

— Хорошо выглядите, — странно-задумчиво сказал дознаватель, но Йен решил счесть это комплиментом.

— Благодарю.

Дознаватель поставил локти на стол и сцепил пальцы, рассматривая Йена поверх них.

— Хорошо выглядите для того, кто попал под огненный слив, — уточнил он.

— Меня уже допрашивали по этому поводу в больнице недели полторы назад, лар. Мне просто повезло.

— И в чем же вам повезло? Нир Шейл был один из самых сильных огненных магов.

— И самый опытный, лар. Потому слив не был сильным. Сильный оставил бы от нас головешки.

— И все же на вас ни следа ожогов. Объясните?

Дверь внезапно открылась, и в кабинет быстрым шагом прошел солидный мужчина лет