Убийство в университете - Фейт Мартин

У Мэла внутри все сжалось. Наконец-то.

— Мои поздравления. Будешь праздновать? — без нужды спросил он, уже улыбаясь при мысли о хорошей попойке.

Маркус улыбнулся:

— Само собой. Но я не затем пришел, Мэл. Дело в том, что… на мое место переводят другого. Из другого округа.

Улыбка застыла у Мэла на лице; он заставил себя пожать плечами.

— Да? Ну, иногда полезно влить свежую кровь, — услышал он свой голос. И с гордостью отметил, что говорит даже с некоторой небрежностью.

Маркус фыркнул:

— Не пытайся обмануть обманщика, Мэл. Я прекрасно знаю, что ты рассчитывал на это место сам.

Мэл опять пожал плечами. В горле у него было сухо. Он сглотнул и потянулся к пакету леденцов от кашля.

— Да не особенно, — солгал он, достал леденец, развернул и сунул в рот, выигрывая время.

Буду честным, но осторожным, решил он.

— Ладно, ладно, я на что-то надеялся. Ну, повезет в другой раз.

Донливи снова вздохнул.

— Понимаешь, Мэл… нашим шишкам не нравится, чем ты тут в последнее время занимаешься.

Мэл моргнул. Лакричный леденец отдавал тухлятиной. Захотелось выплюнуть конфету, но он не мог.

— Что, опять? — сказал он, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно. — И чем же я таким занимаюсь?

Донливи развел руками:

— Скажем прямо: заводить отношения с сержантом из подчиненных было не самым разумным шагом.

Мэл вспыхнул. Черт! Так и знал!

— Во-первых, Маркус, никаких отношений я не заводил. Джанин Тайлер — это секс без обязательств, — сказал он, проклиная себя за необходимость оправдываться.

— Но она регулярно у тебя ночует, так?

— Черт побери, а это тут при чем? Моя личная жизнь никого не касается, — отрезал Мэл, сообразил, что скатывается в подростковый протест, и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Донливи недовольно крякнул.

— Значит, ты просто идиот каких мало. Ты же сам прекрасно знаешь эти игры, Мэл. У тебя за плечами два развода — это для любого более чем достаточно. Ты что, забыл — у тех, кто заведует повышениями, есть свои списки, в которых они ставят галочки. Читаешь правильные газеты — галочка. Ходишь в правильную церковь — хотя бы для виду. Говоришь правильные вещи. И чтобы в личной жизни все шито-крыто. Жареного — ни-ни, чтоб газетчикам не к чему было прицепиться. Да ты сам все это знаешь.

Мэл знал. Но забыл.

Нет, не забыл. Просто не заставил себя вспомнить.

Пусть иногда Джанин со своими амбициями казалась ему занозой в заднице, с ней на него снизошло дыхание весны. Он иссох и не заметил этого, а Джанин вернула его к жизни.

— Ну и что мне делать, а? Жить монахом, лишь бы шишкам было приятно? — бросил он, не скрывая возмущения.

Во взгляде, которым Маркус ответил старому другу, не было ни капли жалости.

— Нет, — спокойно ответил он. — Просто поменьше путайся с блондинками-подчиненными вдвое тебя моложе. Слушай, Мэл, честно говоря, я думаю, они с самого начала хотели подобрать кого-то со стороны. Новичок этот — имя не спрашивай, сам пока не знаю — птица высокого полета, аж из Лондона переманили. Так что они с самого начала искали повод тебя прокатить. А ты им этот повод поднес на блюдечке с голубой каемочкой.

Он поднялся на ноги.

— Прости, Мэл, но все так и есть.

Мэл тоже встал, надеясь, что пережитое потрясение не отразилось у него на лице.

— Спасибо за поддержку, — коротко сказал он. В конце концов, что толку убивать гонца? К тому же Маркуса повышают, а такими друзьями не разбрасываются.

Донливи кивнул. Но уже взявшись за ручку двери, обернулся и посмотрел на старого друга.

— Бросай ты эту блондинку, Мэл, — негромко посоветовал он.

Дверь за начальником закрылась, и Мэл упал на стул.

Нс будь он так потрясен случившимся, непременно сообразил бы, что Хиллари Грин не имеет обыкновения дергать начальство по пустякам. И спросил бы себя, зачем на самом деле она приходила. И может быть, вышел бы и задал ей этот вопрос.

Но он ничего этого не сделал.

И теперь Хиллари могла вволю играть с огнем.

* * *

А уж это у нее отлично получалось. Мобильный телефон звякнул в точности когда было нужно, один раз. Она быстро вошла в допросную, где ее встретили взгляды Майка Реджиса и молчаливого сержанта Колина Таннера.

Сутенер в сером с искрой костюме дороже ее месячной зарплаты посмотрел на Хиллари с любопытством.

— Извините, мистер Джонс, но нам придется перейти в другую допросную. В этой отопление не работает.

Мунго Джонс рассмеялся:

— А что такое? Забыли заплатить электрикам?

Он встал и снова ухмыльнулся, когда Колин Таннер и Майк Реджис заняли место рядом с ним.

Реджис, до сих пор не в курсе происходящего, бросил на нее взгляд через комнату, но Хиллари уже открыла перед ними тяжелую дверь.

— А может, я не согласен, — засмеялся Мунго. — Вдруг это харрасмент.

— Мы просто перейдем в соседнюю допросную, Мунго, — сухо ответила Хиллари. — Я не предлагаю вам бежать пятьдесят миль по пустыне.

Джонс вышел за дверь в тот самый миг, когда мимо по коридору шли Джанин и Томми, а между ними, с видом ледяного неодобрения — Молли Фэйрбэнкс.

Дальше все пошло как по нотам.

Джонс перестал скалиться, а Молли Фэйрбэнкс в мгновение ока превратилась из ледяной девы в охваченную паникой женщину.

— Что… — начала говорить доктор Фэйрбэнкс, и в этот миг Мунго Джонс взмахнул рукой.

— Заткнись! — заорал он и прыгнул мимо Хиллари, выставив руку так, словно хотел толкнуть пожилую преподавательницу в грудь. — Не смей… ааааргх! — захрипел он, потому что Хиллари схватила его за выставленную руку и дернула вверх и назад. Колин Таннер за спиной у Мунго ловко перехватил руку и провел болевой захват.

— Спокойно, Джонс, — невозмутимо сказал он. — Нападение в полицейском участке — зачем тебе это нужно? И что скажет твой адвокат?

При упоминании о гремучей шотландке Реджис закатил глаза.

— Уж адвокат точно не обрадуется, — вставил он со смешком.

Доктор Фэйрбэнкс перевела взгляд с сутенера на Хиллари. На ее лице проступило выражение покорности.

— Думаю, нам с вами надо поговорить, доктор Фэйрбэнкс, — твердо сказала Хиллари, обернулась и посмотрела на Майка. — Отведите Мунго в соседнюю допросную. Полагаю, что после того, как мы закончим с доктором Фэйрбэнкс, против Джонса можно будет выдвигать обвинение.

— Ах, так? Не дождетесь! — рявкнул Джонс, сопроводив свое заявление угрозами столь цветистыми, что даже у Колина Таннера глаза расширились в