Между добром и злом. 6 том - Кирико Кири

— Это речь идёт про второй раз, когда открыли? — уточнил Дайлин. — А что насчёт первого?

— А я не нашёл таких, — пожал тот плечами. — Может и есть, но надо поднимать списки.

— Это можно, — кивнул Кондрат. — Уверен, если не в кабинете Жангерфера, то где-нибудь в ратуше сохранились документы, где есть списки работников.

— И тем не менее, что там была за болезнь? — не унималась Дайлин. — Да и если была, зачем было избавляться от трупов, я не пойму? Несчастные случаи на таких предприятиях обычное дело. Разве чтоб шахту не закрыли, я не знаю?

— Кстати, как вариант, — посмотрел Цертеньхоф на Кондрата. — Открывать шахту — это дело непростое. Совсем не простое и совсем не дешёвое. Так что как вариант. А едва стало понятно, что там действительно какая-то хрень происходит, выбора не осталось.

— Ладно, Дайлин, какие у тебя новости?

— Да никаких, всё, как и прежде, ­— пожала она плечами. — Проклятая пещера, злые духи, смерти людей и целых семей.

— Тех, которые работали на шахте, — закончил Кондрат.

— Именно.

— Принесли какую-то заразу, — предположил Цертеньхоф. — И вряд ли это была простуда. По крайней мере, я ни разу не слышал, чтобы ей заражались два года, а потом умирали. Но что точно, Жангерферы не могли не знать об этом. Только с их приказа могли как открыть, так и закрыть шахту. А значит…

— Понятно, что они в курсе…

— Нет, я о том, что кто-то просто отомстил за то, что они не сделали это раньше или попытались сделать это снова.

Да, этот вариант Кондрат тоже рассматривал. Проблема лишь в том, что доказательств не было вообще никаких. Можно копать в этом направлении, но как бы не получилось, что всё это время они долбились в совершенно не том направлении. Ладно шахты, там слишком много совпадений, но здесь они слишком далеко загадывают.

* * *

Они дождались вердикт Бампса уже на следующий день. Дайлин могла говорить об этом человеке всё, что угодно, однако нельзя было отнять у него определённый талант, которому бы позавидовали многие.

— Вы провели здесь всю ночь? — спросил Кондрат, когда они спустились в морг.

— Нет, я же не болен, — хмыкнул он. — Только два дня. У вас были успехи?

— Ну мы… — начала было Дайлин.

— Отлично, тогда идёмте, у меня есть новости, — произнёс он, не дослушав её.

Надо было видеть лицо Дайлин, которая, казалось, была готова броситься за ним и задушить. Да, некоторые гении такие. Конечно, его гением называть было рано, и тем не менее задатки, определённые у него были.

— Итак, как вы видите, — обвёл он рукой дальнюю часть секционной, — я разделил все кости на три части. Первая — самые старые, которые уже начали разрушаться. Вторая — чуть помоложе. Ну а третья — самые свежие, я бы сказал, недавние.

— Точный возраст вы смогли определить? — спросил Цертеньхоф.

Бампс вздохнул.

— Я кажется ясно сказал, что раскидал их по старости. Старше и младше. Чего не понятного? Мог бы раскидать по годам — так бы и сделал, — грубил он не только Дайлин. — Но вернёмся к делу. Я посмотрел тут, посмотрел, и могу сказать, что где-то около тридцати процентов — это метисы, ещё тридцать — южане и сорок — ангарцы. Среди самых старых костей больше всего именно ангарцев, но в двух других группах больше уже метисов и южан.

— Самая старая группа — самая большая? — уточнил Кондрат, разглядывая коллекцию костей.

— Я бы так не сказал. Скорее старая и средняя возратсная группы по количеству одинаковы, а вот свежих костей действительно заметно меньше. Так, о чём я… а, да, по расам понятно. По полу. Тут практически одни мужчины, но встречаются и женские кости. Я насчитал здесь двенадцать женских комплектов костей. Немного, но они есть.

— Можно определить, были ли они шахтёрами или нет? — спросил Кондрат.

— Ну вообще это сложно сделать, если честно. Есть общие признаки, но не более. О, точно, насчёт костей, я ещё кое-что интересное обнаружил! У схе у них есть одна занятная странность. Вернее, у большинства.

— В чём странность? — спросил Цертеньхоф.

— Я осматривал кости и заметил, что, как метко заметила мисс Найлинская в прошлый раз, тут у большинства есть признаки блотуосизма. В этом нет ничего необычного, люди им болеют, да, но здесь это встречается, как я погляжу, ну слишком часто. Отсюда не только наросты на костях, но и их хрупкость. Я бы сказал, что чуть ли не все восемьдесят процентов были больны, и имели самые разные стадии развития болезни.

— Из-за чего?

— Я не знаю. Никогда с таким не сталкивался. Обычно у шахтёров наблюдается хрупкость костей, да, есть такое. Но это связано как-то с их трудом под землёй. Но чтобы развивался в таких масштабах блотуосизм…

— Какая-то болезнь? Может зараза провоцирует это? — предположила Дайлин.

­— Может быть, всё может быть. Мы до сих пор не знаем, с чем это заболевание связано, но вполне возможно, что какой-нибудь вирус. Обычно блотуосизм выявляется всего-то у одного из ста человек, прямо страшно смотреть на них, а тут столько.

Разрастание костной ткани…

Кондрат был уверен, что будь это его мир, там бы первые же исследования нашли бы причину. А здесь…

Если отталкиваться, что они шахтёры, что их погубило в шахтах? Какие-то неизвестные им бактерии? Вирусы? Или может испарения? А может это было действительно дух, которые наложили на них проклятие? В конце концов, он сам был свидетелем того, что сложно было описать и невозможно поверить в здравом уме. Места, будто из других миров, твари, созданные в прямом смысле магией, и существа, которые не иначе, как духами, ты не назовёшь.

Кто сказал, что здесь не может быть точно так же? Проклятие, которое медленно убивало тех, кто нарушил покой духов? Как раз медленно травило шахтёров, пока не достигало в течении двух лет критической массы и не запускало процесс разрастания костей, словно при… словно при…

И Кондрата осенило. Внезапно всё сложилось. Сложилось так, что объясняло все странности. И почему об этом они не подумали сразу? Но как именно подтвердить его