Растворенные - Мадс Питер Нордбо

– Добро пожаловать на ультракороткий брифинг, коллеги, – уверенно произнесла начальник полиции Дюббёль, оглядывая собравшихся. В зале сидели лучшие сотрудники полиции Оденсе, руководящая группа по проведению операции из полиции Юго-Восточной Ютландии и командир отряда добровольцев.

Все закивали и зашептались, а она продолжила:

– Как вы все знаете, мы оказались в очень сложной ситуации – нам не удалось найти шестерых пропавших без вести.

Она сделала небольшую паузу.

– В промежутке от трех сорока до девяти часов утра исчезла последняя жертва, молодая беременная пастор из Томмерупа. Причем это женщина, с которой мы знакомы и с которой общались. Непростительно, что мы допустили ее исчезновение прямо у нас под боком, и журналисты нас справедливо критикуют. Пресса окрестила исчезновение людей «делом о Коране», а это многих наводит на мысль о терроризме.

Она посмотрела на Лиама.

– Вы по-прежнему думаете, что мы должны исключить версию террористического акта?

Он угрюмо кивнул, раздраженный тем, что его таким вот образом делают крайним. Именно руководство определяло стратегию, именно оно несет ответственность, и он не сомневался, что разведку держали в курсе дела, когда Дюббёль сообщала наверх, что в данный момент дело не рассматривается как террористическое.

– У нас сложилось четкое впечатление, что найденные нами записки с цитатами в первую очередь имеют отношение к десяти библейским заповедям, но мы, конечно, не можем знать это наверняка, – сказал он. И демонстративно замолчал, глядя на начальницу.

– Но почему тогда используются стихи из Корана, когда посланием являются десять заповедей? – продолжила Дюббёль.

– Возможно, чтобы ввести нас в заблуждение, – вмешалась Дея. – Или чтобы одновременно послать несколько сигналов.

Дюббёль кивнула и снова оглядела сидящих в зале. Затем, без дальнейших комментариев, повернулась на каблуках и вышла из комнаты. После ее ухода все почувствовали облегчение и некоторое время сидели молча.

– Поблагодарим Дюббёль, – сказал Лиам, криво улыбаясь своей команде. – А теперь мне хотелось бы кое-что с вами обсудить…

Люди устали, подумал он. По кому-то это больше заметно, по кому-то – меньше. Но теперь, когда он заговорил, все внимательно посмотрели на него.

– Когда партнер Беаты нашел записку с цитатой из Корана на кухонном столе, листок был смят или, скорее, скомкан, на что работавшие на месте криминалисты сразу обратили внимание. Записка отправлена на судебно-генетическую экспертизу, но, как вы все знаете, пройдет не менее двадцати четырех часов, прежде чем мы получим ответ по ДНК. Но вот что интересно: похоже, Беата сама нашла листок. Возможно, он лежал на столе, там же, где его позже нашел Питер. Или она нашла его в другом месте и принесла на кухню.

Он замолчал на мгновение, пытаясь представить, как все могло произойти. На первом этаже не было никаких следов борьбы, но в ванной комнате наверху занавеска была сорвана и валялась на полу.

– Беата была прекрасно знакома с деталями этого дела, – продолжил он. – Поэтому я предполагаю, что в тот момент, когда увидела записку, она поняла, что преступник находится в доме. Или побывал в доме. Когда Питер вернулся с прогулки, в доме никого не было. Поэтому у нас нет никаких оснований сомневаться в том, что только преступник или Беата могли скомкать листок, и вот тут становится интересно.

Он оглядел множество внимательных лиц.

– В других случаях казалось, что записки кладут после того, как жертвы исчезают. Но на этот раз, похоже, жертва сама должна была найти послание, и поэтому я хочу задать вам вопрос. Учитывая то, как осторожно надо действовать, чтобы шесть человек исчезли без следа, возможно, нам следует подумать, не хотел ли человек или люди, стоящие за этим преступлением, чтобы Беата оставила след. Это какой-то сигнал нам? Или записку положили, чтобы напугать ее, потому что она знала, что записки предвещают дурное?

Несколько человек кивнули.

– Почему так? – продолжил Лиам. – Чем Беата отличается от других жертв? Преступник что, начал скучать?

По рядам пробежал шепоток – члены следственной группы обсуждали предположение Лиама. Преступники изменили свою тактику по небрежности или это были преднамеренные действия? Что это повлечет за собой?

– А что там с камерой? – спросил следователь из Колинга. – Есть какие-нибудь новости?

Лиам покачал головой:

– К сожалению, особенно никаких. У нас пока нет доказательств, что маленькая камера, которую нашли там, где исчез Вернер, связана с этим делом. Криминалисты работают над отслеживанием сигналов и получением информации о приложении, которое, предположительно, использовалось с камерой.

– А не было ли подобных камер рядом с другими местами преступления? – спросила женщина-следователь, которую вызвали из Свенборга.

– Других мы пока не нашли, – ответил Лиам, – но с нами сейчас работают волонтеры, которые обшаривают все деревья и крыши в поисках следов того самого скотча, которым была прикреплена камера в Томмерупе.

Снова все заговорили. Лиам ободряюще хлопнул в ладоши и огляделся по сторонам:

– Всем спасибо, заканчиваем совещание. И давайте уже, черт возьми, найдем этих несчастных людей.

Все, кроме Деи, тихо переговариваясь, ушли из большой комнаты для собраний.

– А где у нас Нассрин? – спросила Дея, когда они остались одни. – Ты ей дал на сегодня выходной?

– Нет! – Лиам удивленно поднял глаза от стола, на котором лежали все отчеты и фотографии, сделанные во время обыска в пасторском доме. – Почему ты так решила?

– Потому что ее не было на брифинге, – ответила она коротко.

Он видел, что Дея горит желанием сказать что-то еще, и на мгновение почувствовал желание взять и выбросить ее из окна. Лиаму надоели эти конфликты, и ему все больше начинало казаться, что именно в Дее кроется причина всех внутренних проблем. Сделав над собой усилие, он сказал:

– Ты думаешь, что Беату с самого начала планировали сделать шестой жертвой? Или ее выбрали позже, потому что она связана с несколькими жертвами и сделала церковь своего рода центром обсуждения этого дела?

– Ты имеешь в виду собрание жителей и те поиски, которые она инициировала?

– Среди прочего, – кивнул он. – Еще она занималась детьми Клауса, когда исчезла Шарлотта, и навещала Лис.

Дея кивнула.

– Мне кажется, что все это очень хорошо спланировано, и я склонна считать, что Беата все это время стояла у них шестым номером.

Лиам еще раз просмотрел отчет, лежащий перед ним на столе. Следов взлома в пасторском доме не было. Ничего не пропало. И лишь небольшая записка свидетельствовала о том, что исчезновение Беаты было частью преступления, которое они расследовали.

Все подняли голову, когда в комнату широкими шагами вошел Торбьорн.

– У нас