Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

содержание хлора, другие микроорганизмы… По-хорошему, следовало бы еще осмотреть водительское кресло Берда на предмет наличия посторонней ДНК. Но на деле никто не станет делать ничего подобного. Почти все, что вы видели в сериалах, таких как «C.S.I.»,[172] — чистой воды фантастика. Большая часть тех экспертиз, что показывают в кино, вообще технически невозможна, а то, что возможно, делают только в чрезвычайно важных случаях. А этот случай никто не сочтет чрезвычайно важным. Более того: никто и не подумает, что это преступление. Старик, у которого во всем мире не было ни одного врага, плавал полностью одетый в своем бассейне. Вероятно, бедолага нечаянно споткнулся, начал кричать от ужаса, глотнул воды и захлебнулся. Грустно, конечно, но такое порой случается.

Рирден бросил последний взгляд на тело, затем подошел к входной двери, отпер ее, вставил ключ Берда изнутри и вышел из дома. Начинался мелкий моросящий дождь. Рирден натянул на голову старую бейсболку и, опустив голову, медленно пошел к ближайшей автобусной остановке.

LXI

Национальная святыня была не только самой большой католической церковью в Соединенных Штатах, но и одним из десяти крупнейших храмов в мире. Базилика строилась с 1920 по 1961 год. В ней сочетались разные стили: неф выполнен в неороманском, купол — в неовизантийском, и колокольня, высотой около ста метров, напоминает архитектуру кампанилы на площади Сан-Марко в Венеции.

За пять минут до назначенного времени такси, в котором Кавелли и Пия приехали из «Джефферсона», остановилось перед помпезной каменной лестницей. Дождь между тем усилился, и небо заволокло черными тучами. Вдалеке начал громыхать гром. Кавелли расплатился с водителем недавно поменянными долларовыми купюрами. Несколько мгновений спустя они уже стояли под дождем, в то время как задние огни такси стремительно удалялись. Пия, пытаясь закрыться от дождя, подняла над головой свою сумочку и растерянно оглядывалась вокруг.

Базилика представляла собой отдельно стоящее здание, окруженное со всех сторон обширными зелеными газонами. Повсюду сновали промокшие туристы, спешившие найти где-нибудь сухое местечко. Быстро поднявшись по чудовищно широкой лестнице к главному входу, Кавелли и Пия снова огляделись по сторонам. Кавелли был неприятно удивлен тем, насколько, оказывается, изолированно расположена эта церковь. Он считал само собой разумеющимся, что она находится в центре города. Но здесь не было слышно даже отдаленного городского шума.

Пия, прищурив глаза, попыталась хоть что-то разглядеть сквозь струи дождя.

— Вы видите кого-нибудь, кто мог бы напоминать Рирдена?

— Нет, наверное, он уже внутри.

— Посмотрим. — Они повернулись к базилике, и девушка прочитала вслух надпись, высеченную на каменной арке ворот: — Hail Mary full of Grace. The Lord is with thee.[173]

Он приоткрыл среднюю дверь, одну из трех высоких деревянных двойных дверей, и они вошли в базилику. На мгновение у него перехватило дыхание: неф был просто огромен. Слева и справа виднелись бесчисленные ниши и капеллы, из одной из капелл тихо доносилось пение смешанного хора. Пахло ладаном, там, где стояли скамьи, горели свечи. Далеко впереди Кавелли разглядел молившихся женщин, стоящих на коленях. Он посмотрел на наручные часы — без одной минуты семь.

LXII

Пия подергала его за рукав.

— Не представляю себе, где может быть Рирден, — прошептала она.

— Хотите его поискать?

Пия помотала головой.

— Здесь все слишком плохо просматривается. И кроме того, рядом с выходом я чувствую себя в большей безопасности.

Вдруг в церкви возник странный звук, который повторялся через короткие промежутки времени, словно металл ударялся о камень. Затем в боковой капелле появился изможденный старик с седыми волосами, неуклюже опирающийся на трость. Девушка затаила дыхание.

— Должно быть, это он.

Кавелли поднял руку, привлекая внимание. Старик, по-видимому, не заметил его, потому что продолжал напряженно всматриваться в глубину нефа. Кавелли снова помахал ему рукой. Теперь тот, наконец, заметил их и также жестами поманил их в свою сторону.

— Он хочет, чтобы мы подошли к нему.

— Ни за что, — наотрез отказалась Пия. — Мы ни в коем случае не пойдем в эти полутемные закоулки. Пусть сам идет к нам.

Она подошла к ближайшей скамье и села нее с такой решимостью, которая делала излишними любые дальнейшие обсуждения. Кавелли посмотрел в сторону старика, указал на сидящую девушку и, словно извиняясь за ее упрямство, развел руками. Мгновение Рирден стоял в нерешительности, а затем начал медленно ковылять в их сторону. Когда он, наконец, добрался до них, то с тяжелым стоном опустился на скамью. Стон перешел в сильнейший приступ кашля, который был самым настоящим, в отличие от изображаемой дряхлости. Очень вовремя, мрачно подумал он, в то время как кашель едва не разрывал ему легкие. Наконец отдышавшись, Рирден бросил взгляд на платок, который прижимал ко рту во время приступа и который теперь окрасился в ярко-красный цвет. Он позаботился о том, чтобы эти двое как следует все разглядели, прежде чем спрятал платок в карман.

— Извините. Рак легких на последней стадии. — Он подождал немного, ожидая обычного: «О, мне очень жаль». Так до сих пор говорили все, кто узнавал о его болезни, но в этот раз он ничего не услышал. Рирден еще раз кашлянул. — Что именно вы хотели обсудить со мной?

Кавелли собирался было ответить, но Пия опередила его. С трудом сдерживая гнев, она шепотом обратилась к Рирдену:

— Мы знаем, что вы совершили. Ваших сообщников уже нет на этом свете, и поэтому мы требуем, чтобы вы в этом признались, мистер Рирден. И еще мы хотим знать, как и почему вы решились на это преступление!

Старик устало посмотрел на девушку, потом на Кавелли. Он решил, что сейчас лучше всего использовать прием, известный в военном деле под названием тактики Фабия. Квинт Фабий был римским полководцем, который выигрывал сражения, сначала изображая трусливое отступление, а затем нанося внезапный и неожиданный удар. Рирден никогда особенно не ценил ни эту тактику, ни самого Фабия, особенно с тех пор, как увидел его статую в парке Шенбрунн в Вене. Пожалуй, это была самая гейская статуя римского полководца из всех, какие видел свет. Но другого выхода не было. Он тяжело вздохнул.

— Будь по-вашему. Я всегда знал, что когда-нибудь все закончится именно так. Тем не менее я полагал, что буду вести этот разговор с ФБР, а не с Ватиканом. — Он посмотрел на Кавелли. — Мне, вероятно, остается лишь предположить, что кардинал Фонтана нарушил святое таинство исповеди. Кого он уведомил? Святейшего отца? — При этой мысли Рирден почувствовал холод в животе. — Ему не следовало этого делать, мистер Кавелли.

— Он никому