Спутник бросает тень - Анатоль Адольфович Имерманис

Только тогда Джина поняла, что Сэм не шутит.

— И что же теперь будет? Ну зачем тебе надо было все это!

Мун погладил уже начинающие седеть волосы жены.

— А затем, что иначе я не мог. Не плачь, Джина! Все будет хорошо.

Джина всхлипнула и, закусив губу, быстро вышла на кухню.

— Ну и что же вы теперь будете делать, инспектор?

— Не знаю. Хотелось бы выяснить несколько вопросов. Зачем Троллоп пошел в банк за деньгами? Разве он не знал, что Пегги..

— Вот это-то как раз мне ясно. Прежде всего, сигареты «Симон Арцт» послал Пегги он. Я осмотрел его машинку — «ремингтон» 1956 года выпуска. Троллоп завсегдатай «Старого света». И хорошо знал Пегги Морнинг. Когда мы обнаружили фотографию, он понял, что рано или поздно мы выйдем на Пегги. Поэтому и спихнул египетские сигареты ей. То, что мы нашли упаковку, было чистой случайностью, — кто же обычно хранит ее? В банке он побывал как раз тогда, когда числился в командировке в Чикотауне, чтобы обеспечить алиби. И на этом деле чуть не погорел — знал о показаниях Пегги и о том, что она уже забрала эти десять тысяч. А теперь мой черед спрашивать. Почему Алисон все же не напечатал этот материал?

— Читайте газеты, Дейли, и читайте внимательно. Вы не обратили внимания, кто назначен новым советником президента? Алисон. Значит, не зря деньги были выброшены...

— Еще один вопрос, инспектор. Для чего им нужен был Иванов?

— Вы спрашиваете, почему вообще понадобилась легенда о красном шпионе Иванове? Общественное мнение? Широкая публика и так была уверена в злодеянии красных. Нужно было убедить меня. Пока я не поддерживал русскую версию, в ней не было весомости факта. На приеме у Алисона я обмолвился, что хотел бы видеть человека, который стрелял из русского пистолета. Извольте — мне подсовывают этого человека прямо на блюде. Билл Блаха попадается на этот крючок, так же как я попался на деле Ротбахов...

Послышался звонок.

— Пойдемте взглянем, кто там. Если это будет адрес от Общества любителей шампиньонов, то я еще как-нибудь выдержу. Но вдруг там сам президент, собирающийся увенчать меня лавровым венком?!

В передней Дейли потянул носом:

— Президентом не пахнет. Это Пэт.

— Неужели сквозь дверь слышно?

— Зелье, которое курит ваш Пэт, можно учуять сквозь броневую плиту.

Мун открыл дверь. За нею действительно стоял Пэт в сопровождении профессора Холмена. В трубке его потрескивала зловонная смесь столь загадочного происхождения, что Дейли отказался ее классифицировать.

Пройдя в переднюю, а оттуда в комнату, Пэт продолжал, размахивая руками, выкладывать профессору свое мнение:

— Страна наша, дорогой профессор, переживает сейчас кризис, причем тройной кризис. Прежде всего, психологический, кризис иллюзий. Спутник пошатнул нашу веру в то, что мы самые красивые, умные, сообразительные и изобретательные на свете. Кризис политический — мы усомнились наконец, что политика сильного кулака — самая здоровая политика. На нее поплевывают с вышины все те же советские спутники. И третья — экономический. Три миллиона безработных...

— Три миллиона и еще два человека! — перебил его Дейли. — С тех пор, как мы с инспектором потеряли работу, ваша статистика устарела.

— Не может быть! — воскликнул Пэт. — Сэм, вы-то как ухитрились потерять ее?

— По той же самой причине, по которой завтра можешь вылететь и ты! Расхождения в спросе и предложениях.

— Я все-таки не понимаю,— признался профессор.

— Ну что вы, дорогой профессор! Все вы на свете понимаете. И даже сможете за меня объяснить Дейли, совершили ли убийцы Спитуэлла ошибку, пустив в ход русский пистолет.

— Насколько я понимаю, этот прием ничуть не противоречил замыслу. Надо знать вашу толпу. Чем грубее эффект, чем гуще краска, тем сильнее психологическое воздействие. Заставить русского стрелять из «спрингфильда» или «айвер-джонсона» это уже будет не русский. Идеальнее всего было бы «шарахнуть», как изъясняются по телевидению молодчики с оттопыренными карманами...— да, да, шарахнуть по этому Спитуэллу из Царь-пушки, из той, что стоит в Кремле. Тут уж даже кретин бы все понял! Но идеал никогда не достижим. Нет, русский пистолет — это то, что было надо. Ваша толпа привыкла к рекламе настолько, что ее в любом случае интересует не качество товара, а его упаковка... И пока так будет...

Мун подошел к окну. Семь самолетов шли по небу. Эскадрилья дымопечатанья. Над городом висели гигантские буквы:

СИГАРЕТЫ

«KOCMOC»

НА КОСМИЧЕСКОЙ ВЫСОТЕ!

Рига, 1959.