Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

«Далекий рассвет» — еще один из амбициозных планов Мао. Заместитель директора Второго отделения — Главного управления иностранных дел — Государственного министерства безопасности издал ехидный смешок.

Действительно, план гигантский по масштабам, но в то же время до невероятности простой в исполнении. Впрочем, несмотря на эту простоту, а может, именно благодаря ей, этот проект оказался самым перспективным из всех. Единственным, который возможно было претворить в жизнь, даже спустя десятилетия после смерти Мао.

VI

Накануне конклава, 21 час 20 минут

Кардинал Монти не верил в сверхъестественные явления, такие как ясновидение или передача мыслей на расстоянии. Даже к чудесам, восхваляемым католической церковью, он, как и бывший папа римский Бенедикт XVI, относился скорее с сомнением. Однако сейчас, находясь здесь, в четыреста третьем номере люкс «Дома святой Марфы», он знал — да, он определенно знал! — что написано в письме, лежащем перед ним на полу. И дверь в номер он закрыл, находясь почти в состоянии транса.

За несколько мгновений до появления этого письма он поднимался в лифте, пребывая в самом благостном расположении духа. Тому причиной стал весьма приятный разговор, произошедший во время ужина. Почти два часа он беседовал с другими кардиналами о предстоящем конклаве. И хотя они высказывали совершенно противоположные точки зрения, так что, в конце концов, все показалось еще более запутанным, чем до разговора, но одно можно было сказать наверняка: они могли рассчитывать на несколько весьма интересных кандидатов. Все были преисполнены надежд, и он тоже.

И вот теперь случилось то, чего он всегда страшился. Все эти годы, на протяжении которых с ним не происходило ничего экстраординарного, в нем крепла уверенность в счастливом исходе. Вероятность того, что это все-таки произойдет, становилась все меньше с каждым годом. Но вышло наоборот. О нем не забыли, а просто дожидались подходящего момента.

VII

Накануне конклава, двумя часами ранее

Швейцарский гвардеец, стоявший у входа в «Дом святой Марфы», щелкнул подвижным кольцом на древке алебарды, что служило особым приветствием, которого удостаивались лишь высокопоставленные клирики: мимо него, как всегда торопливо, прошел ко входу второй секретарь камерария, неся под мышкой тощий кожаный портфель. Он коротко кивнул в ответ на приветствие и скрылся за дверью. Даже в обычное время его обязанности не оставляли возможности для личной жизни, а уж сейчас, когда престол оказался вакантен, количество работы, кажется, утроилось.

Помимо многочисленных повседневных дел, теперь он занимался еще и организацией конклава, подробно входя во все обстоятельства, которые имели отношение к происходящему в «Доме святой Марфы», и обеспечивая взаимодействие камерария с кардиналами. Поскольку во время конклава отключали все средства коммуникации, как снаружи, так и внутри «Дома», то приходилось ежедневно и практически непрерывно перемещаться между отелем и Губернаторским дворцом[187]. Только сегодня в течение дня он был здесь уже в пятый или шестой раз.

Широко шагая, он пересек выложенный белым мрамором холл, едва заметным кивком поприветствовал дежурившую на рецепции монахиню и вошел в лифт. В нетерпении он несколько раз нажал на самую верхнюю кнопку. Дверь закрылась, и лифт почти бесшумно скользнул вверх.

На пятом этаже располагался его временный офис, причем само слово «офис», даже в сочетании со словом «временный», все равно выглядело явным преувеличением. В Губернаторском дворце ему вместе с первым секретарем отвели прекрасно оборудованную комнату площадью где-то шестьдесят квадратных метров, с изумительным видом на Ватиканские сады. Здесь же, напротив, в его распоряжении оказался лишь закуток два на два метра, лишенный окон, в котором с трудом помещались ксерокс и аккуратно разложенные на полу стопки бумаги. В основном списки имен и расписания. Сейчас он не собирался заходить в эту комнату.

Выйдя из лифта, он мельком взглянул на наручные часы. Самое время. Сейчас девятнадцать часов пятнадцать минут, значит, кардиналы ужинали в столовой уже где-то с четверть часа и, скорее всего, останутся там еще надолго. В период конклава было принято проводить за едой обсуждения и консультации.

Секретарь расстегнул молнию на черной кожаной папке и вытащил прозрачный файл со списком имен всех кардиналов по алфавиту, с указанием номеров их комнат.

Некоторые номера были обведены карандашом.

Несмотря на то что никому бы и в голову не пришло заглядывать в этот список, он знал, что уничтожит его, как только в нем отпадет необходимость. Он остановился перед номером люкс пятьсот один. Кроме него, в коридоре не было ни души. Он осторожно приложил ухо к двери, прислушался, но ничего не услышал. Спокойно достав из папки письмо, он еще раз удостоверился, что имена в списке и на конверте совпадают. Затем он положил письмо на пол и просунул его под дверь номера.

Торопливо, но не настолько, чтобы привлечь внимание, он прошел по коридору и завернул за угол. Немного подождал, но похоже на то, что обитатель номера пятьсот один отсутствует. Что ж, так и было запланировано. Он снова вернулся в коридор.

Теперь его целью стала дверь номера пятьсот шестнадцать. Еще одно письмо быстро исчезло в щели под дверью. Через одиннадцать минут он уже спустился на первый этаж и засовывал под дверь последнее из двенадцати писем. Никто ничего не заметил. Только сейчас он обратил внимание на выступивший холодный пот. Он вытащил платок и насухо промокнул лоб. Оставалось спуститься в вестибюль и дойти до выхода. Он снова кивнул монахине за регистрационной стойкой.

— Спокойной ночи, сестра София.

Женщина тепло улыбнулась в ответ.

— Спокойной ночи, монсеньор Ринанцо.

VIII

Первый день конклава

Небо над Римом в это утро почернело, и дождь хлынул как из ведра, внезапно и сильно. Те, у кого не было машины или кому не посчастливилось втиснуться в переполненные автобусы, вымокли до нитки буквально за пару секунд. Как назло, хотя и вполне ожидаемо, такси тоже мгновенно пропали с улиц. Для многих происходящее оказалось достаточно веской причиной, чтобы, как только разверзлись хляби небесные, отказаться от всех своих планов, позвонить туда, где их ждали, и сказаться больными или сослаться на срочные дела.

Донато Кавелли в пятый раз быстро пробежал восьмисотметровый отрезок и перешел на более неторопливую рысь. Его маленький фонарик отбрасывал причудливые прыгающие блики на стены слева и справа, он слышал, как дождь яростно барабанит по крыше над его головой. Через каждые несколько метров на него попадали дождевые капли, залетавшие в узкий туннель через маленькие световые окошки. В обычные дни, или если дождь был не таким сильным,