Беатрис - Лина Бенгтсдоттер

— Чему?

— Что ты всегда так легко находишь себе компанию.

— Ты бы тоже так мог, если бы немного напрягся.

— Да нет, как вообще с кем-нибудь познакомиться? — спросил Андерс. — Я ведь все время работаю или сижу с Сэмом, а то, что предлагается, когда выходишь в свет и пытаешься… Как найти того, кто одинок, и чтобы еще и возникло взаимное притяжение? А что? — он обернулся к Чарли, которая при этих его словах рассмеялась. — Что тут такого веселого?

— Просто ты рассуждаешь как старый старик — «взаимное притяжение».

— Так какие у тебя предложения? В смысле — как найти того, с кем можно было бы устроить жизнь?

— Ты что, шутишь? — воскликнула Чарли. — Да я в жизни не встречала ни одного человека, с которым можно было бы устроить жизнь! Но меня это вполне устраивает.

Тут она вспомнила прошлую ночь, и на нее накатила теплая волна. Все получилось очень неплохо, когда Як прекратил болтать и занялся делом. Если бы он не обиделся и не полез со своими обвинениями, она с удовольствием встретилась бы с ним еще раз.

Прямо перед ними вывернула на дорогу машина.

— Да брось! — сказал Андерс, когда Чарли нажала на гудок. — Имеет право — он на главной дороге.

— Обязательно так бросаться другим под колеса только потому, что у тебя есть на это право?

— Нет, но необязательно быть такой агрессивной. Переход! — добавил он и указал на даму с собачкой, ступившую на проезжую часть.

— Вижу, — буркнула Чарли.

— Почему ты в таком стрессе?

— Я не в стрессе.

— Воспользуйся случаем и расслабься, пока мы в кои-то веки раз не ведем следствие.

— Я совершенно спокойна, — ответила Чарли и подумала о том, как ей всегда не по себе, когда она не занята под завязку. Вчерашний день они провели у судмедэкспертов, слушая рассказ о последних достижениях техники, а сегодня, если не всплывет какое-нибудь срочное дело, будут заниматься тем, что Чалле называет самообразованием. Чарли наметила себе погрузиться в последние международные исследования в области создания профиля злоумышленника — чтобы хоть чем-то заняться и перестать бродить из угла в угол.

Подойдя к входу в Национальный оперативный отдел, Чарли и Андерс приложили карточки к считывателю. Чарли проработала в НОО четыре года и оставалась самым молодым следователем в команде, состоявшей из лучших профи страны. Тем не менее, она никогда не испытывала того чувства, о котором часто говорят — что ничего на самом деле не умеешь и тебя вот-вот выведут на чистую воду. В ее случае дело обстояло, скорее, наоборот. Ее поражали недалекость коллег и их пробелы в знаниях. Чалле был ее начальником, но его она уважала не за это. Он мыслил быстро и держался строго, но ей это нравилось, потому что его настроение и реакции легко удавалось предсказать. К тому же она была благодарна ему за то, что он поручает ей все более ответственные задания и показывает, что верит в нее — хотя она не раз давала ему повод усомниться в ней.

До утреннего совещания оставалось пятнадцать минут. Чарли начала просматривать в интернете сайты крупнейших газет, а затем перешла на местную вестгётскую, на которую оформила подписку. Если раньше она избегала всего, связанного с Гюльспонгом, то теперь следила за всем, что там происходило — начиная от того, что местная футбольная команда поднялась из пятой лиги в четвертую, до крестьянина, ставшего ювелиром, и мелких краж велосипедов и лодочных моторов.

Кристина накрывала кофе в зале заседаний.

— Какая прекрасная погода! — заметила она, откинув занавеску. — В воздухе уже ощущается весна.

— Да, это здорово, — ответила Чарли.

Взяв чашку, Чарли налила себе воды из графина, стоявшего на столе. Ни для кого не было тайной, что они с Кристиной не очень ладят, но с годами Чарли научилась беседовать с ней о погоде, чтобы не тратить энергию на бессмысленные споры. По большей части это срабатывало.

Вошел Хенрик, потом Андерс, Чалле и остальные члены группы.

У них появился новый коллега — Грегер Винсент. Он пришел из Отдела тяжких преступлений и проработал в НОО всего несколько недель. Им еще не приходилось вести вместе расследование, но Чарли ожидала этого с приятным чувством — у Грегера была хорошая репутация, и к тому же он умел рассмешить. Сейчас он уселся за стол в зале заседаний в белой рубашке, на которой красовалось пятно от кофе — по поводу чего Кристина, направлявшаяся к двери, естественно, отпустила комментарий.

— Тут уж ничего не поделаешь, — пожал плечами Грегер.

Чарли улыбнулась ему. Ей нравились люди, не помешанные на том, как они выглядят. Грегер улыбнулся ей в ответ и поднял чашку с кофе, словно поднимая тост.

В зал заседаний заглядывало солнце. Совещание проходило весело и расслабленно, но Чарли, как всегда, не могла дождаться окончания. Она по-прежнему не привыкла к пустопорожним словам и бесцельным разговорам. Когда заговорили о планах на отпуск, она взяла с блюда вторую булочку и погрузилась в свои мысли.

— А ты, Чарли? — внезапно спросил Чалле.

— Не знаю, — ответила Чарли. — Наверное, поеду в свой дом в Вестергётланде. А что? — спросила она, когда остальные рассмеялись.

— Мы говорили о том, чем будем заниматься сегодня, — уточнил Чалле. — Про самообразование.

— А, вот что… Я подумала… короче, вышли новые немецкие исследования по составлению профиля злоумышленника. Я хочу об этом почитать.

— Отлично, — кивнул Чалле. — Может быть, поделишься потом с группой, если найдешь что-нибудь интересное?

Чарли кивнула.

Грегер вышел из зала перед Чарли. В его походке угадывалась некоторая небрежность, словно он еще оставался мальчиком — хотя Грегеру Винсенту недавно стукнуло сорок. Так бывает с некоторыми людьми, в них остается нечто детское, независимо от возраста, в то время как другие — например, она сама — буквально рождаются старыми. По крайней мере, так говорила Бетти. «У меня самая старая дочь на свете».