Амплуа девственницы - Татьяна Полякова

Арсений не позвонил, сердце мое так и не разорвалось, зато яначала нервничать. На следующий день я как бы невзначай спросила у СофьиСергеевны, как продвигаются дела с покупкой им квартиры.

Выяснилось, что он и ей не звонил и сама Софья Сергеевна донего дозвониться не может: Арсений оставил только номер своего мобильного, атот временно отключен. Заодно выяснилось вот еще что: свой адрес Арсений тожене оставил, договор заключить не успели, хотя он и намеревался это сделать, носамое невероятное — Софья Сергеевна и фамилии его не знала. Как-то так вышло,что обошлись без нее. Мне на это возразить было нечего, потому что фамилией ятоже не поинтересовалась. После долгих раздумий я позвонила ему на мобильный.

Ответ был все тот же: аппарат отключен. Нечто похожее наподозрение шевельнулось в моей душе, я бы, наверное, решила, что меняодурачили, если бы могла догадаться как, то есть какая у Арсения была цель. Какни крути, а она не просматривается.

Прошло три дня, я думала о нем не переставая, звонила,обедала в кафе и даже расспросила об Арсении официанток. Забавно, но запомнилиони почему-то меня, а не его, то есть сразу вспомнили, как я сидела за столикому окна с молодым человеком, но был ли он здесь после этого, сказать не смогли.

Вечером четвертого дня я направилась в казино «Олимпия».Зачем, объяснить не берусь. Мои умозаключения выглядели примерно так: еслиЮлька ничего не напутала, хозяин машины, на которой ездил Арсений, нектоКозлов. Чужому человеку машину, хоть и старенькую, не доверишь. Значит, онидрузья. Возможно, я смогу узнать, что случилось с Арсением (к тому моменту ябыла твердо уверена: случилось). Согласна, логика слегка хромала: во-первых,машину могли продать по доверенности и музыкант из «Олимпии» Арсения не знает,во-вторых, как я заговорю с Козловым, не уронив девичьего достоинства, в ум нешло, и, в-третьих, чем тащиться в казино, проще съездить в пятиэтажку, куда япроводила Арсения, когда еще не была с ним знакома. Если на Первом Речномспуске живет Козлов, то Арсений, вполне возможно, живет на улице Чапаева. Но яуже стояла перед стеклянными дверями казино, и отступать было глупо.

В «Олимпию» я попала впервые, к тому же в одиночестве, иоттого чувствовала себя как-то неуверенно. В игорный зал даже заглядывать нестала, а сразу прошла в ресторан.

Музыканты были на месте, одеты в смокинги и играли джаз.Среди них — никого похожего на хиппи, хотя я почему-то думала, что раз Козловне Арсений, то непременно его волосатый дружок. Такому как-то шло бытьмузыкантом, хотя в «Олимпии» ему делать нечего — публика здесь консервативная ипарень с косицами вряд ли бы пришелся ко двору.

Я тяжко вздохнула и стала есть семгу, принудив себярадоваться жизни, хоть и через силу. Очень скоро я почувствовала на себе чей-товзгляд, оторвалась от созерцания тарелки и за столом в соседнем ряду обнаружилатроих мужчин, двое из которых взирали на меня с интересом, природу которогопонять труда мне не составило. «Черт бы их побрал», — подумала я в досаде.Один из троицы встретился со мной взглядом и нахально подмигнул. Семга застрялав горле.

Я торопливо отодвинула тарелку и стала высматриватьофицианта. Сначала он подошел к троице за столом, потом ко мне.

— Простите, — начал он с пакостной улыбкой, —вы кого-то ждете?

— Жду, — ответила я. — Счет. И побыстрее,пожалуйста.

— Видите ли, вон там, за соседним столом, —головой он дернуть не решился, только глаза скосил, — мужчина очень хотелбы познакомиться с вами.

— Сожалею, но это невозможно.

Выразив неодобрение сведенными бровями, официант исчез,правда, быстро вернулся со счетом.

Я расплатилась и вдруг отважно спросила, удивляясь самойсебе: