Между добром и злом. 6 том - Кирико Кири

ему никто не сообщил, даже глава отдела стражей правопорядка, хотя они виделись? Обычно, когда люди молчат, то значит им есть что скрывать. И Кондрату было очень интересно, что именно.

Жаль, что листок нельзя было забрать с собой из-за того, где тот лежал, но это и не проблема. Он помнил фамилии, а остальное дело техники. Сейчас требовалось решить, что делать дальше. Камню здесь не место, его надо похоронить где-нибудь. Похоронить точно так же, как и сейф вместе с документами, и единственное, что приходило на ум — шахта. Там и так фон повышен, а подземные воды уже десятки лет травятся радиацией, но рядом пока что никто не умирает от жутких болезней. Природа урегулировала всё, и от пары радиоактивных вещей ей хуже не станет.

* * *

План был прост и его сделали буквально в тот же день. Обратившись к кузнецу, Кондрат залил жуткий амулет в свинцовый куб где-то пять на пять по размерам. Небольшой, но весил он чуть ли не добрый килограмм, если не больше. Следом они взяли сейф, выгрузив его на деревянные перекладины, чтобы не трогать руками, перенести в телегу и уже на ней довезти это добро до радиоактивной пещеры. Им пришлось спуститься на самое дно в самый дальний угол шахты, где они сбросили свой груз.

— Получается, мы сейчас ловим тот самый смертельный яд? — уточнил Цертеньхоф.

— Да, но в малых дозах, — отозвался Кондрат. — Он не будет смертельным и мы, возможно, даже никогда не заметим его воздействия.

— Но амулет куда смертельнее, я верно понимаю?

— Абсолютно, — кивнул Кондрат.

— Как сильно мы отравились?

— Не знаю. Свинец сдержит яд, но… да, мы могли подхватить заболеть, — он бросил взгляд на товарища по ремеслу. — Кто-то должен это сделать был.

— Знаю, — ответил Цертеньхоф, не моргнув глазом.

Они закопали сейф и свинцовый куб в груде камней, завалили насколько могли в самом дальнем углу, который только можно было найти, после чего покинули это место. Учитывая, где этот камень раньше находился, вряд ли они вызвали какую-либо экологическую катастрофу.

— Дайлин как? — спросил Кондрат, когда они оказались на свежем воздухе.

— Нормально. Спит пьяная.

— Хорошо.

— Водка помогает от этого яда?

— Мне говорили, что да, — пожал он плечами. — В любом случае, большего я предложить не могу. Насчёт документов внутри, там был пригласительный билет, помнишь?

— Да, тебя заинтересовали приглашённые?

— Да. Мэр, глава отдела стражей и ещё двое человек. Но не потому, что гости знатные. Дата. Они встречались за неделю до смерти семьи барона. Странное совпадение, не находишь?

— Нахожу, — нахмурился Цертеньхоф. — И они тебе об этом не сказали, я так подозреваю. Не поделили бизнес?

— Тоже об этом думал, но как-то… что-то не сходится. Всё имущество так или иначе уходит в счёт империи. Смысла убивать им за него не было. Но возможно именно это послужило толчком к тому, что семью убили.

— Хочешь допросить?

— Хотелось бы поговорить, — не стал отрицать Кондрат.

— Думаю, пока здесь ревизоры, они будут очень и очень общительными, — кивнул Цертеньхоф. — А где ты сказал, ресторан находится?

— Илюмибенте.

— Хорошо, зайдём туда сначала тогда.

— Отличная идея, — кивнул Кондрат.

Да, Цертеньхоф прав, лучше сначала зайти в сам ресторан и расспросить о том, что там происходило, после чего уже идти с фактами к остальным. Знания, как говорят, сила, и когда ты знаешь хоть что-то, у тебя появляется возможность ловить на этом тех, кого ты допрашиваешь.

Ресторан находился ни много ни мало в самом центре прямо напротив площади. Но при этом он был как какой-то клуб, без окон, с небольшой дверью, через которую пропускали только одному им известному критерию. Что ж, к этим критериям добавился ещё и документ сыщика специальной службы — им никто преграждать путь не рискнул.

Внутри было… броско. Красные ковры, позолота везде, где только можно было представить, красное дерево, статуи, вазы и лепнина, много лепнины. Кондрат назвал бы этот ресторан дорогой вычурной подделкой, который лишь отдалённо пытался пародировать рестораны в столице. Причём невольно появлялся вопрос, кто в этом городе может позволить себе есть, учитывая его размеры и не такое уж и богатое население.

— Думаешь о том же, о чём и я? — негромко спросил Цертеньхоф, разглядывая зал, который практически пустовал.

­— Да.

Единственными посетителями была молодая пара, одетая явно побогаче остальных жителей, пусть и всё в том же традиционном наряде. Видимо, дети кого-то из местных шишек.

Едва они успели сделать шаг, как к ним уже подоспел официант, на удивление, одетый в официальную форму: белая рубашка, брюки ну и фартук, как дополнение, чтобы никто не ошибся с его работой.

— Господа, я чем-то могу вам помочь? — улыбнулся он, немного поклонившись. При этом не предложил столик, что было некоторым намёком, что им здесь не место. В принципе, ничего удивительного, так как оба не благоухали и не выглядели после шахты чистыми.

— Специальная служба, ­— чуть ли не одновременно выпалили они, протянув вперёд документы, заставив официанта шугануться и отступить назад, после чего Цертеньхоф спросил: — администратор здесь?

— Он всегда здесь, господа. Вам к нему проводить? — улыбнулся парень испуганно.

— А ты как сам думаешь?

Цертеньхоф совсем не заморачивался с вежливостью. И пусть Кондрату это было чуждо, он всё равно понимал принцип — если ты хозяин положения, то и веди себя, как хозяин положения, чтобы ни у кого не возникло желания это оспорить.

Кабинет администратора находился в самом дальнем углу за кухней, небольшая коморка, больше похожая на склад. Ни отделки, ни удобств, просто стол и ряды картотек вдоль голых каменных стен. Мужчина, на вид ровесник Кондрата, но явно любитель вкусно покушать, с мокрыми холодными ладонями, не уставал рассыпаться в извинениях, что не принял их лично, заставив прийти самих к нему, но если бы он знал…

— Мы здесь по делу, — отрезал Цертеньхоф, сев напротив. Кондрат стал с боку. Они словно окружили администратора ресторана со всех сторон, и тот не мог этого не чувствовать. — Вам знакомы фамилии Жангерфер, Урунхайс, Ефенсоуз, Ягершмейт и Хастон?

— Да, знакомы. Эм… а что-то произошло?

— Кто они? ­— проигнорировал вопрос Цертеньхоф.

— Ну Жангерфер — это, к нашей печали, бароны, скончавшиеся совсем недавно.