След смерти - Марина Серова

Меня быстро поднял с пола Володя.

— Ну, жива? А могло быть и хуже! Сколько уже раз тебе говорил — предупреждать заранее надо!

— Всё в порядке! Порошин-старший! Его надо задержать!

Но ребята быстро всё поняли. Я взглянула на Вадима и увидела большую лужу крови, растекающуюся по полу. Но он, на удивление, был жив. В это время вошли медики и стали над ним хлопотать. И на поверхностный взгляд оказалось, что пуля прошла, не задев важных органов. А затем начали хлопотать и над Машей. Она тоже очень нуждалась в помощи. Те два дня, в течение которых она находилась у преступников, сильно повлияли на состояние её нервной системы. Она билась в истерике.

Потом и ко мне подошёл врач, интересуясь, не пострадала ли я. Но я молча отрицательно помотала головой.

Дальше их обоих погрузили в «Скорую» и повезли в город.

Мы с Володей вышли в огород, чтобы увидеть результат побега Порошина-старшего. Постояли, дыша свежим воздухом, после чего я предложила:

— Володь, чего время терять? Пойдём в избушке пошаримся, что ли.

— А что, ты думаешь, они тут склад устроили? Из фальшивых купюр и поддельного алкоголя? — фыркнул приятель, с готовностью выуживая из кармана две пары медицинских перчаток. — Держи, чтобы не наследить лишнего.

— Думаю, что они отсюда линять собирались, — натягивая перчатки, откликнулась я. — А следовательно, запасец тут и должны бы хранить.

И мы отправились на поиски.

И нашли ведь! В нехитром тайнике под матрасом хранился небольшой склад оружия — два пистолета «ТТ», нож, охотничье ружьё, несколько обойм боеприпасов. За отходящей половицей — знакомые и мне и Кире розовые свёртки с фальшивыми купюрами, пара мобильных телефонов, очевидно, с одноразовыми симками и сумка с нехитрыми украшениями.

— Драгоценности убитых им и его прихвостнями девиц? — предположил Володя, на что я только пожала плечами.

А в аптечке советского образца, этаком чемоданчике из искусственной кожи, нашлись одноразовые шприцы и ампулы. Седативные препараты, снотворное, ещё что-то с ни о чём мне не говорящим названием.

— Эксперты расскажут, что здесь и для чего, — фыркнул Кирьянов в ответ на мой вопросительный взгляд.

Нашлись и два комплекта поддельных документов, в одном — фото Вадима, во втором — его «покойного» отца.

А минут через двадцать пришли омоновцы с грустной вестью, что папеньке Вадима удалось убежать. Вот хитрый лис! Он позаботился о себе заранее, спрятав мотоцикл Маши в укромном месте. Поэтому и удалось бегство. Да, видимо, в этой семье есть фамильное умение хорошо скрываться и убегать от преследователей. А оперативники пришли к выводу, что в настоящий момент необходимо оцепление и план-перехват.

А потом Володя рассказал, что сегодня был ранен один из рыбаков по имени Вова. Увы, там Вадима проворонили. Оказалось, что, к счастью, он был дома один, а семья уехала на дачу. Но пострадал ощутимо. Там в ход пошли и орудия пыток, например утюг. Хорошо, пришла соседка полить цветы, думая, что никого нет. Открыла дверь своим ключом, а там — обстановочка! Но ей повезло, отделалась испугом. Метнула в этого отморозка тяжёлой связкой ключей и побежала. Орала, как и положено потерпевшей. Тут уж и ребята проснулись. Они даже не заметили, как Вадим прокрался в дом.

А после интересной информации Володя продолжал мне читать нотацию, которая мне уже порядком надоела. Да и голова начинала опять невыносимо болеть. Всё-таки сказался повторный удар по ней. И поэтому я поспешила попрощаться с Кирей. Но он решил проводить меня до машины. Ну что ж, придётся ещё минут пятнадцать терпеть его. Ровно столько времени займёт эта дорога.

Мы шли по лесной дороге. А лес, как и всегда, дарил успокоение и умиротворение. Птицы пели свой нескончаемый гимн жизни. Хвойный дух наполнял лёгкие свежестью. Лесные цветы и ягоды дополняли этот аромат. И — о радость! Володя здесь заткнулся. И только подойдя к машине, спросил меня:

— Как я понял, ты не хотела бы, чтобы Стас узнал о твоих приключениях? Но тебе ведь будет сложно это скрыть! Как он со мной поделился, вы будете везде вместе. А ты скачешь от него, как блоха!

— Узнает так узнает.

— Ну, смотри! Это твоё дело. Но я бы с ума сошёл от подобных сюрпризов! Спасибо, конечно, тебе. Неизвестно, когда бы мы напали на этот след. Честно, даже не мог предположить, что этот отморозок сюда вернётся. А тут ещё и сюрприз с папочкой! Танька! Всё-таки какая ты крутая!

На этой приятной для меня ноте мы наконец-то попрощались. Я села в машину и завела мотор. Но потом вспомнила о клиентке. Должна же я сообщить Антоновой, что её заказ выполнен. Что дочь жива и едет в больницу. Я включила звуковой режим и обнаружила там восемь звонков от Стаса и одно звуковое сообщение:

«Таня, ну вот опять вы недоступны. Это мне приносит море беспокойства. Зная ваш неспокойный характер, очень переживаю, не ввязались ли вы опять в какую-нибудь авантюру? Очень прошу позвонить!»

Ладно! Это позже. Сначала Антонова. Я набрала её номер. Валентина Яковлевна сразу же ответила на звонок, видимо, находилась в постоянном ожидании вестей о Маше.

— Таня? Ну что? Ну как? У моей двоюродной племянницы сегодня мужа чуть не убили. Пытали! И я слышала, что этот мерзавец имеет к преступлению прямое отношение. Бедная моя Машенька! Что там с ней?

Я успокоила её, сообщив подробности о Маше и где её искать. Дальше последовал поток благодарности счастливой матери. И вскоре в телефоне тренькнуло сообщение о денежном переводе. Ну вот и замечательно!

Я сознательно оттягивала звонок Станиславу. Сама не могла понять, что мне действительно в этой жизни нужно. Всё-таки хочется взять от жизни всё. Но ведь существуют в этой жизни необходимые добавки. Мои добавки — это тот экстрим, который мне даёт моя профессия. Я вздохнула. Как говорил Венчик: «Не стоит искать смысл существования. Огорчишься».

Всё же нестерпимо болит голова. Я пошарила в своей косметичке, которую предусмотрительно захватила. Нашла нужную мне таблетку, проглотила её, ощутив горечь. Ну, теперь можно и звонить. Стас ответил сразу:

— Танюша, что случилось? Опять мне сложно с вами связаться! С вами всё в порядке?

— А разве может быть по-другому? Я еду домой.

— Ну, тогда и я через два часа буду у вас.

Время неумолимо бежало к вечеру. И хотя шёл только пятый час, солнце мелкими шажками стремилось к закату. И немудрено — оно, наверное, тоже устало палить нещадно нас, смертных. Я еле слышно включила музыку