Хищная книга - Мариус Брилл

Скользя взором по своей неузнаваемой комнате, Миранда перенеслась в привычные места. Она скатилась на лыжах с альпийских гор. Она ехала по бесконечным горным дорогам в самой современной машине. Она каталась на роликовых коньках с загорелыми калифорнийцами в белых брюках. Но герой «Милк трей» исчез, и ковбоя из страны Мальборо нигде не было видно. Только безвыигрышный билет с Фердинандом. Она должна считать его безвыигрышным. Она не может себе позволить думать как-то иначе. Так легко поверить в мечту. И так трудно в ней разочаровываться.

Миранда еще раз обвела взглядом комнату. Увидела своего пушистого набивного пса. Он смотрел не в ту сторону. Она уставилась на него. Определенно, он обычно стоял лицом к стене. Он никогда не смотрел в комнату. Никогда.

* * *

Флирт пришел в себя благодаря выплеснутому в лицо стакану «перно». Протерев глаза от щиплющей жидкости, он уставился на вентилятор, вращающийся на потолке «Бродяги буша». Предполагается, подумал Флирт, что он должен развеивать тяжелый табачный дым в баре. На самом же деле он лишь равномерно его перемешивал, распределяя по всем закоулкам.

Сверху склонилось лицо глядящей на него Мерсии.

— С вами все в порядке? — Протянув руку, она стала помогать ему подняться. Это получалось, пока он не оперся на правую ногу, после чего рухнул обратно на пол. Взглянув на его ступню, Мерсия сказала: — Боже, да у вас вся нога в крови.

Флирт посмотрел на свой залитый чем-то красным ботинок.

— Думаю, нам немедленно нужно доставить вас в больницу. — Мерсия на минуту исчезла из виду и вернулась с двумя стрелками, что поздоровее. Практически не кантуя, они привели его в вертикальное положение. Флирт, тяжело опираясь на плечо Мерсии, запрыгал к выходу. Даже сквозь боль соблазн скользнуть рукой ниже, на ее грудь, был непреодолим. Флирт чудом удержался.

Они проковыляли по ступенькам на тротуар, и Мерсия чуть не оглушила Флирта, крикнув:

— Такси!

Десяток мини-такси незамедлительно остановились у тротуара, а еще с десяток других машин резко затормозило, потому что Мерсия буквально перекрыла движение. Она погрузила его в ближайшее такси и сказала:

— В больницу.

* * *

Тони Изсоседей приоткрыл дверь на миллиметр и всмотрелся. Увидев, кто там стоит, он раскрыл дверь и широко улыбнулся:

— Привет.

— Ты не знаешь, здесь кто-нибудь был? Ну, в моей квартире? — спросила Миранда.

Собственно говоря, Тони прекрасно знал, кто был в комнате у Миранды сегодня утром. Он сам. Ничего особенного он не делал. Посмотрел на ее белье. Примерил пару ее платьев. Мастурбировал. Все в таком духе. Совершенно безобидные вещи. Он так поступал почти каждое утро. Недавно забрал ее лифчик. Жесткая серая штучка, спрятанная сейчас в ящике его стола. Время от времени он просто брал лифчик в руки, гладил полушария.

— Э-э, нет. Нет.

— Может быть, домовладелец или уборщица?

— Что-то случилось?

— Я просто думаю, что кто-то был в моей комнате.

— Правда?

— Рылся в моих вещах.

— И что там у тебя, лифчик? — спросил Тони, слегка повышая голос.

Миранда машинально дотронулась рукой до бретелек.

— По-моему, ты должен был спросить, не пропало ли что-нибудь. В таком духе.

— У тебя что-нибудь пропало?

— Нет. Нет, даже стало как-то лучше.

— Хорошо, — Тони теперь смотрел на нее своим отсутствующим взглядом.

Миранда переминалась с ноги на ногу.

— Послушай, не мог бы ты сделать мне одолжение? Можно мне у тебя переночевать? На диване или где-нибудь.

Тони такая перспектива явно шокировала. Он лишился дара речи и отступил назад, в комнату. Миранда приняла это за приглашение и тоже вошла.

Комната Тони была почти такой же, как у нее, только темнее. Ее освещал лишь компьютерный монитор со сплошными помехами на экране. В скудном свете глазу открывался уютный беспорядок. Одежда на полу, множество скомканных салфеток вокруг кровати. Вдоль каждой стены стопками до потолка громоздились прозрачные пластмассовые коробочки из-под гамбургеров. Миранда взирала на них достаточно долго, чтобы вынудить Тони дать смущенные разъяснения.

— Я ем очень много этой дряни. Но ты знаешь, они не разлагаются без ущерба для среды, а специальных мусорных баков для них тоже нет. Поэтому я их держу здесь. Это утеплитель и своего рода звукоизоляция. Если в твоей комнате кто-то и был сегодня, я бы наверняка его не услышал.

Миранда потупилась:

— Не знала, что я такая шумная соседка.

— Нет-нет, дело не в тебе, дело в тех… — Тони счел невозможным закончить предложение словами «…звуках, которые я издаю». Одним из таких звуков был пронзительный стон «Миранда». Поэтому он не стал договаривать. Он оставил «тех…» висеть в воздухе с тремя отчетливыми точками в конце.

Миранда показала на диван:

— Не хочу мешать тебе… — Она не решилась добавить «чем бы ты тут ни занимался», потому что никак не хотела, чтобы он принялся ей рассказывать, и в свою очередь поставила три отчетливые точки. Иногда, поняла она, разговаривая с кем-нибудь, она невольно перенимает его манеру речи. Как в фильмах Вуди Аллена все заикаются подобно режиссеру.

— Нет-нет, пожалуйста, устраивайся на кровати, это…

— Ты очень добр, но я не могу, я…

— Я настаиваю. Пожалуйста. Тогда ты сможешь…

Миранда смотрела на одеяло «Звездные войны».

— На диване мне будет очень хорошо. А ты сможешь…

— Кровать. Пожалуйста, Займи кровать. — Было что-то ошеломляющее в этом всплеске силы воли, позволившем Тони закончить фразу. Миранда подчинилась.

Она прилегла на кровать, все еще кутаясь в пиджак Фердинанда, и смотрела, как Тони повернулся к своему экрану с помехами. Он ничего не набирал на клавиатуре. Он просто смотрел на экран. Его голова заслоняла большую часть идущего от монитора света. Миранда почувствовала, что у нее слипаются глаза.

* * *

— Так, — торопливо сказала доктор Скудодер. — Мы ее почистили и забинтовали, так что кровопотери больше не будет. Завтра посмотрим ее основательно.

Флирт, лежа на каталке в травматологическом отделении госпиталя Чаринг-Кросс, благодарно кивал.

— Боюсь, у нас сейчас большой наплыв и не хватает коек. Так что, если ночью никто не откинется, думаю, ночевать вы будете прямо здесь.

Флирт со своей каталки огляделся вокруг. Несколько алкоголиков с разбитыми носами постанывали. Мальчик с приклеившимся к языку тюбиком суперклея; очень тихо лежащий мужчина, у которого с одного бока каталки свисала труба пылесоса, уходящая куда-то под одеяло. И старушенция, то и дело привстающая, чтобы откусить от батончика «Фрут энд нат».