Современный детектив. Большая антология. Книга 12 - Андреас Грубер

Его лучшая рука за весь вечер. Решился: ставлю по-крупному ради фирмы, чтобы хоть как-то задобрить Радо.

Капля пота сползла на бровь. Близок флеш-рояль, а в итоге и пары штук не зацепишь.

Повертел в руке фишку.

Сказал себе: эх, была не была.

Поставил пять тонн.

Берра К. просек. Пять тонн. Шутки кончились.

Крендель с пляжа упал. Надо быть идиотом, чтобы ввязываться в агрессивную игру при беспонтовом раскладе.

Петр, с большим блайндом, повысил ставку. Поднял еще. На кону уже четвертак. Жесть!

Перед Мрадо, Петром и Беррой К. россыпью фишек лежало целое состояние.

Мрадо подумал: ну, теперь — пан или пропал. Понимал: с такой рукой, одной из десяти лучших в покере, шансы велики.

Посмотрел на Петра. Заметил уже знакомый блеск в глазах. Как при первой раздаче, когда поляк блефовал. Ощущения те же. Сто пудов, козни строит. При гнилом раскладе на понт берешь? Э нет, брат: нынче очередь Мрадо сорвать куш.

Ответил. Поставил на банк еще двадцатку.

Берра К. опять завел свою шарманку. Сказал, что много безумных розыгрышей видел на своем веку, но до такого безумия еще не доходило. И с тем вышел из игры. Кто бы сомневался.

За столом остались только Мрадо и Петр, друг против друга. Ждали первых трех карт на флопе.

Крендель с пляжа снял очки, даже Берра К. неожиданно умолк. Карты сдавали в полной тишине.

На флопе пришли трефовый туз, бубновая двойка и червовая дама.

Петр засадил еще пятнашку. Походу, чтобы пощупать Мрадо на слабо. Охренительные бабки на кону.

Теперь у Мрадо по-любому выходила тузовая пара — лучшая из возможных. Да еще с наивысшим кикером — королем, у Мрадо вообще нехилый расклад. Притом что еще оставался шанс на флеш-рояль. Решил продолжать. Ответил пятнашкой. Коллировал.

Пытаясь дожать долбаного поляка.

Терн: валет червей. Адская пруха! Мрадо в шаге от флеш-рояля. Ну, теперь-то отступаться точно нету смысла. К тому же росла уверенность: поляку крыть нечем. Блефует не по-детски.

Вынос мозга, да и только.

Поляк поднял еще на тридцать кусков.

И опять Мрадо почудился блеск в его глазах.

И Мрадо поверил в свой фарт, пошел ва-банк: собрал все оставшиеся фишки — все сто двадцать тонн на подносе. И кинул их на кон. И помолился Богу, чтоб не подвело чутье, подсказавшее, что Петр пытается развести его.

Петр тут же коллировал.

Дилер чувствовал, какое напряжение витает над столом. Мрадо с Петром вскрыли карты.

Все, как по команде, нагнулись, чтобы разглядеть их.

У Мрадо почти что флеш-рояль — не хватало червовой десятки.

У Петра — тузовая тройка.

У Мрадо все опустилось. Вот ведь сучий потрох — не блефовал в этот раз. А глаза, походу, блестели, потому что предвкушал победу. Если на ривере не придет десятка — хана.

На ривере дилер медлил со сдачей. Петр заерзал в кресле. Все игроки за другими столами повскакивали с мест, прочухав, что тут наклевывается грандиозная развязка. В случае удачи Мрадо поднимется на триста тонн.

Дилер сдал карту: тройка треф.

Мрадо в ауте.

Победитель — Петр. За тройку. Банк как с куста. Мрадо одним махом продул сто шестьдесят тысяч. Здравствуй, Шарик, ты — балбес.

Мрадо слышал шум собственного дыхания. Словно обухом по башке. Голова кружилась. Подступила тошнота.

Чувствовал, как бьется сердце. Колотится, рвется из груди.

Петр сложил выигранные фишки стопками. Сгрузил со стола себе в пакет.

Встал. Вышел из-за стола.

Кто-то позвал Мрадо. На другом конце, за бархатным канатом, стоял Ратко. Мрадо кивнул ему. Повернулся обратно к столу.

Так и сидел как в дыму. Бросало в жар. В пот.

Наконец дилер, собравшись духом, спросил его:

— Вам сдавать?

Дилер просто хотел узнать, намерен ли серб остаться в игре. Но для Мрадо вопрос этот был равносилен той беде, которая только что разыгралась с ним.

Он встал. Побрел восвояси.

Как любил говаривать Боббан: быстро только в хоккей продувают. Теперь Мрадо мог бы возразить ему: еще быстрее — в холдем. Просадить сто шестьдесят штук в полчаса — не хрен собачий. Не мой сегодня день, решил он. Надо было с ходу врубаться: народ-то за столом прожженный, дальше некуда.

Ратко, стоя к автоматам передом, к покерным столам задом, заряжал двадцатками однорукого бандита.

Мрадо похлопал товарища по плечу:

— Чё опоздал?

— Я-то? Ну опоздал, зато теперь уже час торчу, тебя жду. Пока доиграешь.

— Да, но опоздал не я, а ты. Мы забили на десять.

— Ну мой косяк. Как сыграл-то?

Мрадо не ответил.

— Чё, непруха?

— Такая, сука, непруха, что хоть с Кларабергского моста вниз головой.

— Сочувствую.

Мрадо постоял, посмотрел, как играет Ратко. В полном раздрае. Нечего было соваться в игру, раз с ног валишься от усталости. Деньги-то прокатные. Как бы все это не вылезло наружу.

Твою мать!

Ратко тем временем загрузил последнюю двадцатку. Нажал на старт. Закружились клубнички с семерками.

И еще сильней — головушка Мрадо.

28

Снова при делах. Вот она, радость выстраданная, долгожданная: Хорхе — самый крутой гангстер в городе. Эль хоро. Восстал из пепла. Думали, золотой мальчик в нокауте, а он поднялся.

Жил меж двумя заботами: торгуя коксом по-взрослому и лелея праведную ненависть к своим обидчикам. Наркота: ходил под Абдулкаримом. Обидчики: Радо и Ко., отметелившие его до полусмерти.

Но Хорхе не был бы Хорхе, кабы не планировал отомстить, раздавить империю Радована раз и навсегда. Упаковать югославского мафиози или хотя бы надрать ему задницу.

Дни мистера Р. сочтены. За это Хорхелито ручается.

Воспоминания.

Оклемался Хорхе на удивление быстро. Там в лесу, когда ЮВе набрел на его измочаленное тело, чилиец сперва вообще не врубался. Какого хуя надо этому эстермальмскому мажору? Грузит какой-то лабудой насчет новых рынков сбыта, развития кокаинового бизнеса. Зовет в дело.

Четверть часа распинался перед измудоханным чилийцем.

Тот почти не слушал.

ЮВе обещал прислать машину, надыбать анальгетики.

Хорхе же твердил: уйди.

ЮВе пошел к дороге.

Хорхе остался один. От малейшего движения тело пронзала дикая боль. Подмораживало. Хорхе хотел забыться. Исчезнуть. Однако настырней боли одолевали вопросы, вертевшиеся в голове. Тронут ли южки Паолу? Вернутся ли за ним? Уехать из Швеции сразу или погодить? Если уезжать, что там ловить? Ни бабла, ни документов, ни связей. Иными словами, шансов выкарабкаться не больше, чем у залупившейся шестерки на зоне.

В лесу смеркалось. Погода портилась. Стволы деревьев почернели. Ветви клонились долу.

В плечах и ногах будто не осталось целой косточки.