Кот, который выследил вора - Лилиан Джексон Браун

Полли охнула:

– Ей же было всего лишь сорок! И она не жаловалась на здоровье! Или у неё обнаружили что-то ещё, о чём нам не говорят?

– Я не знаю. – Ему не хотелось пока упоминать об алкогольном опьянении – это подождёт. – Дорогая, можно свихнуться, пытаясь понять, в чём там было дело, – мягко проговорил он, стараясь отвести её мысли от подозрений, которые в нём только росли и крепли. – Лучше вспоминай, как она радовалась жизни последние несколько недель, каким добрым и отзывчивым человеком была.

– Ты прав, – тяжело вздохнула Полли. – Двадцать лет назад она пережила сокрушительное разочарование, но никогда не жаловалась на судьбу и продолжала помогать другим, однако… – Её голос задрожал. – Я не в силах сейчас говорить об этом, Квилл. Мне нужно немного побыть одной.

Дома его ждало сообщение на автоответчике. Он позвонил на работу доктору Диане.

– У меня появились кое-какие подозрения, – известила она. – Поэтому я пришла на работу пораньше, чтобы просмотреть историю болезни Линетт. Она оставила завещание, по которому её глаза и прочие органы разрешалось использовать для трансплантации. Я позвонила в больницу, и тамошний врач сказал, что не рекомендовал бы использовать её органы в качестве донорских. Тело было отправлено в морг с разрешения ближайшего родственника. Я позвонила в морг. Но было уже слишком поздно для аутопсии. Они сказали, что ближайший родственник заказал кремацию!

– Но это же совсем не то, чего хотела Линетт! – воскликнул Квиллер. – Даже мне известно, что она хотела быть похороненной на Верхнем кладбище, на участке Дунканов, чтобы над ней совершили традиционный похоронный ритуал, как над её братьями.

– Очевидно, её супруг ничего не знал, – отозвалась Диана.

«Конечно, подобные темы обычно не обсуждаются во время свадебного путешествия», – подумал Квиллер, а вслух произнёс:

– Диана, я уже сообщил печальную новость Полли. Она попросила меня уйти, сказав, что хочет побыть одна, но я думаю, было бы хорошо, если бы ты обсудила с ней эти новые факты.

– Я охотно поговорю с ней, – промолвила Диана. – Правда, не знаю точно, как и когда, но я что-нибудь придумаю. Мои родители будут потрясены, когда узнают такую новость.

– Многие будут.

– А где сейчас её муж, хотела бы я знать?

– Сегодня он вылетает обратно. Я собираюсь позвонить ему вечером. Возможно, мне удастся получить от него объяснения. А пока могу только сказать, что эта история появится в сегодняшней газете на первой полосе.

Квиллеру нужно было немного поспать. Он решил, что два-три часа сна восстановят его силы, и переключил автоответчик на режим записи звонков. Проснувшись в половине одиннадцатого, Квиллер был готов к решительным действиям. Ему предстояло написать материал для своей колонки, но запланированная ранее тема в свете последних событий оказалась неподходящей. У него был задуман некий трактат на тему зерновых завтраков: за и против, вчера и сегодня, горячие и холодные, с изюмом или без. Он позвонил Полли.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

Она ответила устало, как человек, успевший вволю наплакаться:

– Сейчас уже лучше. Как ты считаешь, мне нужно что-нибудь сделать? Ведь я теперь не ближайшая родственница, правда? Мне звонила Диана. Все последние желания Линетт уже нарушены. Видимо, он не знал.

– Знаешь, Полли, кое-что ты действительно можешь сделать, кое-что очень полезное. Помоги мне написать статью о Линетт, какой она запомнилась нам. О том, как она плясала шотландскую удалую, как посещала больных, как играла в бридж, как устраивала благотворительные базары, о ежегодном зимнем паломничестве на Верхнее кладбище, о родословной, уходящей корнями в одиннадцатый век.

– Да, я смогу помочь тебе, – оживилась она. – Хотя мне нужно немного подумать.

– Думай быстрее. У меня цейтнот. Я загляну к тебе с магнитофоном в час дня.

Он знал, что Полли необходимо сейчас чем-нибудь занять. Так будет лучше для неё, да и ему не придётся спешно вымучивать статью для своей колонки. Увлекшись воспоминаниями, Полли рассказала массу интересных вещей и так хорошо говорила, что Квиллеру оставалось только перенести её воспоминания на бумагу. «Вот бы всё интервью, – подумал он, – так легко готовились к печати!»

Пока Квиллер печатал, возле буфета происходила возня: Юм-Юм пыталась добраться до игрушек, а Коко старался открыть «долгий ящик». Впервые он проявил интерес к этому отделению, и Квиллер почувствовал покалывание над верхней губой, побуждавшее его к расследованию. В «долгом ящике» покоилась беспорядочно сваленная корреспонденция, и сверху на этой куче лежал конверт из манильской бумаги от поверенных. Оторвавшись на минуту от печатной машинки чтобы изучить его содержимое, Квиллер обнаружил то, что и ожидал, – бумаги, которые ему надлежало подписать и отослать во вложенном конверте. Барт всегда старался облегчить ему жизнь, но это дело могло и подождать, поэтому Квиллер бросил конверт обратно в ящик.

«Йау-y-y!» – раздался гневный окрик Коко, который сидел на шкафу и колошматил по нему хвостом. Значит, дело не терпело отлагательств.

Это побудило Квиллера повнимательнее просмотреть документы и написанные от руки инструкции Барта.

Квилл, обрати внимание на пункты «г», «к» и «м». Ответь как можно скорее… Улетаю в Сент-Пол, пока ещё работает аэропорт. Вернусь в среду, чтобы обсудить личность К. Л. Д. Предпринятое Фондом К. расследование показало, что он никак не связан с охраной памятников и реставрацией. Может, придётся добираться до дома вплавь.

Барт

Квиллер позвонил в отделение полиции Пикакса и попросил шефа.

– Когда ты сегодня уходишь?

– В четыре часа.

– Обязательно дождись меня! Есть важная информация.

Зайдя в редакцию, чтобы сдать материал, Квиллер просмотрел сегодняшний выпуск газеты, на первой полосе уже стояло печальное сообщение и несколько фотографий.

Молодой выпускающий редактор торжествовал:

– На сей раз мы опередили пикакское радио. Даже не знаю, как нам удалось избежать утечки.

– Моя колонка довершит успех, сказал Квиллер. – И всё благодаря Полли.

Он захватил для неё ещё несколько экземпляров сегодняшней газеты. В главной статье номера говорилось:

ПОСЛЕДНЯЯ ИЗ ДУНКАНОВ

УМИРАЕТ В СОРОК ЛЕТ

Линетт Дункан из Пикакса, последняя представительница рода Дунканов в нашем округе, скончалась сегодня утром в возрасте сорока лет, меньше чем через неделю после бракосочетания с Картером Ли Джеймсом. Супружеская пара отправилась в свадебное путешествие в Новый Орлеан, где новобрачная и умерла от «желудочно-кишечного расстройства», как явствует из свидетельства о смерти. В живых остались двое её родственников – муж, который принял её последний вздох, и Полли Дункан, вдова Уильяма Уоллиса Дункана.