Дело о заикающемся троцкисте - Андрей Константинов

* * *

Прошло две недели после того, как убийца алкоголика Ягодкина пытался меня задушить. За этот период прошло достаточно событий, чтоб написать не одну, а целых десять новелл. Во-первых, дело все-таки возбудили, только не розыскное, а по факту попытки убийства. Сбежавшего после совместной поездки в садоводство Артемкина нашли довольно быстро — в Баку, у собственной бабушки. Он довольно быстро признался в убийстве Ягодкина и еще пяти пропавших человек из Южного района. Труп Ягодкина был обнаружен в одном из домиков в садоводстве — том самом, где мы безуспешно пытались с Артемкиным его найти живого.

Отчасти милиция была права — Ягодкин действительно пребывал в Тосно… его Артемкин нашел самостоятельно. Кому как не ему знать, куда он спрятал труп… еще в конце февраля. То есть участковый Владимир Алексеевич, так упорно не хотевший разыскивать пропавшего, видел в середине июня у пивного ларька, очевидно, призрак Александра Ягодкина.

Во— вторых, я написала статью. После публикации купалась в лучах славы: все считали свои долгом подойти и выразить свое восхищение. Даже Обнорский снизошел и произнес длинный и витиеватый комплимент -что-то про серую мышку и превзойденные ожидания. Напоследок он заметил, что в Агентстве вызревает новый талант, и это не пройдет незамеченным для руководства. Новеллу мне разрешили сдать позже всех — при условии, что она будет такая же блестящая, как и статья.

Обнорский по своим каналам выяснил, что рассказывает на следствии Артемкин. В частности, его больше всего волновал вопрос, почему убийца покусился на жизнь его сотрудника. По этому поводу Артемкин объяснил следующее: несмотря на мою очевидную безобидность, он все-таки боялся, что мне придет в голову проверить, кому принадлежит квартира Ягодкина. Ведь «Золотая пуля» — единственное, что могло разоблачить Артемкина, поскольку в милиции благодаря связям Бардакова все дела о «потеряшках», отправившихся на тот свет благодаря Артемкину, успешно волокитились. Удержать друзей пропавшего Ягодкина от визита к нам Артемкин не мог и потому решил сам следить за моим расследованием и держать его под контролем. Поэтому он был так щедр, предлагая свою помощь.

Честно говоря, ему удалось меня запутать и пустить по неверному следу.? Если бы я сразу попросила Обнорского отправить через своих ментов запрос в ГБР! Он показал бы, что уже после своей пропажи Саша Ягодкин быстренько провел в суде наследственное дело (естественно не лично, а по нотариальной доверенности). И так же быстренько по той же доверенности продал квартиру гражданке Колупко, приезжей хохлушке. К сожалению, я не успела это сделать, прежде чем отправиться в поездку с Артемкиным…

Я долго ломала голову, почему он все-таки решил меня задушить? Потом меня осенило: может, он и не попытался бы это сделать, если бы не дурацкое совпадение — я пошутила, что квартира Ягодкина может быть оформлена на Цветочкина.

А так оно и оказалось — доверенность была выписана на Якова Цветочкина, сокурсника Артемкина. Вот Сергей и подумал, что я уже все знаю и только делаю вид, будто ни о чем не догадываюсь. И… даже у убийц нервы не железные.

А что касается остальных убийств, то Артемкин честно признал свою вину, утверждая, что он якобы находил алкоголиков и убивал их самостоятельно. Ягодкина же и вовсе искать не пришлось — Артемкин оказался одним из его многочисленных знакомых, которым Ягодкин безмерно доверял. А «Китеж-град» и местные розыскники якобы ни при чем.

* * *

…К счастью, моя оплошность с ГБР осталась незамеченной — никому в голову не пришло поинтересоваться у меня, почему я не отправила запрос до того, как меня пытались убить.

— Молодец, Аня! Разоблачить убийцу — это даже не всегда мне удается. — Нонна Железняк крепко пожала мне руку. — А что будет с самим «Китеж-градом» и с милиционерами, которые не хотели искать алкоголика?

— Не знаю. Я думаю, прокуратура не оставит без внимания тот факт, что по всем пропавшим с помощью Артемкина не были заведены розыскные дела и что участковый видел Ягодкина после его смерти.

— Напрасно так думаешь! Если участкового до сих пор не привлекли, то ему ничего не грозит. Вообще мне кажется, что этот мент был наводчиком у «Китежграда». Кому как не участковому знать, где живут «синяки», обремененные жилплощадью?

Я задумалась. Действительно, степень участия милиции в делах «Китеж-града» осталась какой-то недооцененной…

И тогда мне показалось, что было бы уместно написать еще одну статью про агентство недвижимости «Китеж-град».

Клиенты, рискнувшие доверить ему свою жилплощадь, действительно переезжают в невидимый град Китеж — на веки вечные… К тому же теперь у меня появился хороший информатор об их делишках.

…Тараканников звонил мне едва ли не каждый вечер. Я терпеливо и внимательно выслушивала его словесный понос, стараясь выбрать те крупицы информации, которые были бы мне полезны. Непонятно было, откуда он столько знал про «Китеж-град», но, если верить его словам, то Бардаков занимался полнейшим беспределом. Подозреваю, что просто иногда он был вынужден обращаться к помощи Тараканникова. Основным направлением деятельности Агентства были мошенничества, причем настолько изощренные, что Тараканникову приходилось по часу объяснять их смысл. Особенно ценным в Вадике было то, что он имел возможность общаться с Бардаковым и практически со скоростью телеграфа передавать мне его высказывания.

— Что у нас в дальнейших творческих планах? — поинтересовался однажды Тараканников, позвонив с присущей ему бестактностью, когда сутки уже перевалили за полночь.

— Буду писать новую статью, этого нельзя так оставить.

— Может, бросишь? Я знаю, что Бардаков поручил одному человеку разобраться с тобой. Так получилось, что этот человек… ну я его очень хорошо знаю.

— Как разобраться? — испугалась я.

— Ну сначала мелкие запугивания.

Например, дверь в квартиру подожгут или стекло выбьют. Что дальше — не знаю.

Может, вплоть до ликвидации.

— Он меня не тронет. Если он не совсем дурак. Меня ликвидируют, так на мое место придут другие, — твердо и с некоторым пафосом заявила я.

— Ну смотри, — сказал Тараканников и повесил трубку. Это был первый случай, когда разговор закончился по его инициативе.

* * *

Через несколько дней после этого разговора произошли события, после которых я поняла, что Бардаков совсем невменяемый, и его поступки никаким законам логики не подчиняются. Утром, выйдя из квартиры, я обнаружила на двери надпись, сделанную кровью: «Берегись, сука».

Вновь я испугалась по-настоящему — едва ли не так же, как тогда, в садоводстве.

И я поняла, что защитить меня не смогут ни Соболин, ни Обнорский, ни уж тем более вся питерская милиция. Статья была уже написана, сверстана и должна была выйти в понедельник в очередном номере «Явки с повинной».

…В воскресенье вечером, когда я плескалась в ванной, мне позвонил сам Бардаков. Я была бы не так удивлена, провались подо мной пол, как этим звонком.