Смерть умеет улыбаться - Ника Шахова

По сути от некогда солидного шкафа осталась одна деревянная коробка, местами подернутая склизской плесенью. Мерзость. Разочарованная, я закрыла дверцы.

Глаза постепенно привыкали к отсутствию света. Непролазная черная тьма сменилась серой призрачностью, и я худо-бедно, но уже могла ориентироваться в пространстве даже без зажигалки.

Между тем запах сырости и тихо журчащие водопроводные трубы подстегивали неуемные физиологические процессы и буквально провоцировали на неприличный поступок. Мучимая страшными угрызениями совести - или это уровень жидкости подобрался к мозгам? - я сдалась.

Мужчина, который в силу некоторых биологических причин вынужден совершать акт вандализма стоя, вряд ли заметил бы то, что увидела я с высоты своих корточек, а именно: пятно, даже не пятно, а тень неизвестного происхождения. Воображение быстренько нарисовало лужу запекшейся крови, потом - дохлую крысу, а потом - и вовсе трусливо отказало. Стараясь не падать в обморок (не хватает упасть на крысу), а потому до боли кусая губы, я склонилась над пятном и чиркнула зажигалкой. Фу ты... На ровном слое пыли виднелся свежий отпечаток мужского ботинка. Какое счастье... Всего лишь...

Фу-у...

Сорок третий размер, если не ошибаюсь. В крайнем случае - сорок четвертый. Тупые носы. Шерлок, конечно, сказал бы больше. Он сразу назвал бы имя, домашний адрес и семейное положение наследившего, но я не Шерлок, я только учусь. Или делаю вид, преимущественно умный. Ага! Вот и второй след.

Значит так: судя по расстоянию между отпечатками, мужчина довольно крупный - хо-хо! При ходьбе слегка косолапит и шаркает ногами. Нет, совсем не хо-хо. Но это уже кое-что, это уже примета.

Цепочка следов тянется от лестницы к гардеробу. Забавно, но там она обрывается. Х-м... Я обошла помещение, светя себе под ноги. Ну и напетляла же я тут! Однако кроме моих босых пяток обнаружились и другие отпечатки, причем, в больших количествах. В целом они образовывали равнобедренный треугольник, связывая лестницу, шкаф и желоб.

Значит, не одна я такая умная. Кто-то еще пользовался желобом и совсем недавно. Но не тупоносый.

Пламя зажигалки дернулось и погасло - это закончился газ. Однако! А я было собралась осмотреть конструкцию, по милости которой чуть не убилась.

Незадача какая. Без зажигалки мне здесь делать нечего.

Стало быть, пора выбираться наверх, но боязно. Сюда я добралась с попутным ветром. Повезет ли на обратном пути - вопрос остается открытым.

Эх, коньячку бы...

На противоположном конце подвала что-то лязгнуло, зашуршало и заскрипело. Сверху упал широкий луч света. Раздались шаги. Ой, лезет кто-то! Прорвав вековую паутину, я укрылась за желобом, поспешно стирая с лица мерзость.

По лестнице, освещенный сверху желтоватым светом лампы, спускался не кто иной, как препротивный мистер Крыс. Когда он оказался внизу, на последней ступеньке, люк, расположенный в потолке, захлопнулся, и раздался недвусмысленный лязг засова. Крыс как ни в чем ни бывало зажег фонарик и направился к гардеробу. Интересно, что он там забыл, если там, по данным разведки, ничегошеньки нет.

Луч его фонаря, приближаясь, метался по полу. Заметит! - испугалась я.

Мир вдруг наполнился ужасно громкими звуками. Я услышала, как бешено колотится сердце, как судорожно надуваются легкие, как взволнованно журчит кровь и как в животе, миль пардон, назревает очередной скандал. Не видя иного выхода из создавшегося положения, я целиком положилась на древнюю методику: медленно вдохнула через левую ноздрю, очищая нервы, и, чтобы раз и навсегда освободить ум от примесей, наполнить тело живительной энергией и обуздать смятенное сознание, задержала выдох на тридцать две секунды при последнем достижении в шестнадцать. Все, что имеет смысл отныне, - только

ОМ. Конечно, я не такой опытный йог, чтобы не дышать совсем, но, кажется, скоро им стану. В ушах раздался звук, подобный отдаленному перезвону множества колоколов, перед глазами поплыли светлые точки, и я поняла, что как никогда близка к самадхи.

Это такая хреновина, при которой происходит расширение сознания.

Кстати, она часто сопровождается галлюцинациями. И начинающий йог, случайно попавший в поток самадхи, может ненароком повредиться рассудком. Я начинающий йог, не спорю, но мне это не грозит. Если верить Павлику и

Андрею, вредиться мне уже нечем. Ну и не надо. А к глюкам мне не привыкать и без самадхи.

Крыс подошел к шкафу и... Я не могла поверить собственным глазам. Крыс закрылся в шкафу! А вот и глюки, легки на помине. Деревянная коробка заходила ходуном и затрещала. Еще немного, и она развалится.

Тонкий луч света, пробившийся сквозь щели в дверях, метнулся вниз и погас. Раздался продолжительный шорох, будоражащий воображение. Чем он там занимается, если не секрет?..

Я выдохнула через правую ноздрю все до последнего атома. Мысленный, но пламенный о-у-м.

Что-то щелкнуло, и гудение прекратилось. Все стихло. Наступила жуткая тишина. Тишина, от которой немеют пальцы, а по спине гуляют мурашки величиной с кулак сталевара. Было слышно, как движется время, и ничего больше. Я стояла в укрытии и ждала, что будет дальше. Ожидание растягивалось, а тишина густела.

Время с трудом пропихивалось сквозь нее и, наконец, забуксовало окончательно.

А может, он умер? Симпатии к мистеру Крысу я не испытывала, но и допустить, чтобы он умер в моем присутствии, не могла по причине неосмотрительно привитого в раннем детстве гуманизма. Я на цыпочках подобралась к шкафу, осторожно потянула на себя одну из деревянных створок и вгляделась в темные, зловонные недра. Быстро распахнула остальные дверцы, нагнулась и замерла.

Полный раздрай мыслей и чувств.

Дело в том, что мистер Крыс дематериализовался.

Не случайно я не испытывала к нему симпатии.

Но хоть что-то должно было остаться! Хотя бы мутная лужица.

Не вполне сознавая, что делаю, словно завороженная, я двинулась по стопам Крыса и вошла в шкаф.

Некоторое время постояла, а потом обессиленно сползла спиной по задней стенке. И уткнулась разгоряченным лбом в колени. Бедная моя головушка.

Нет, никогда не поверю, что спятила. Ни-ког-да! Слышите, вы?..

Тщательно, сантиметр за сантиметром, я обыскала противную на ощупь поверхность, начав с дна и закончив крышкой. Никаких ощутимых результатов, кроме омерзения и брезгливости, обшаривание не принесло. Но истина где-то здесь. Я чувствовую ее незримое присутствие. Значит, что-то упущено, что-то я делаю не так, как Крыс, разве что... Похоже на бред, но стоит попробовать. И я потянула на себя дверцы. Как только они вошли в пазы, шкаф заходил ходуном, а пол поплыл под ногами. И хотя что-то в этом роде и должно было произойти, я перепугалась. Одной рукой прикрыла голову, а второй попыталась ухватиться за уплывающее из-под пальцев дерево. Странное дело: стены стремились вверх, а я - вниз. В какой-то момент пальцы ухватили пустоту - обжигающе холодную, черную, с опасным отливом, словно кошачий зрачок, засекший воробья. Я отдернула руку.