Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

сказать, что он некоторое время не спал, просто играя в опоссума. «На ступенях церкви Святого Иоанна в Глостершире, в одиннадцать часов утра пятнадцатого мая прошлого года. Чертов ублюдок».

«Видите? Росс вернулся. Это хорошо. Теперь у вас есть Скотланд-Ярд плюс член из большого города, занимающийся убийствами, на вашей заднице. Теперь шансы лучше, предатель. Двое против двенадцати, ты не считаешь Фанчу. Посмотри на нее, девочка. снова улыбаться старому Стоку».

«Охранники!» — крикнул кубинец и услышал, как все закрутили болты на штурмовом оружии.

«Я убью этого», — сказал кубинец охранникам, — «Просто взорвите другого».

Стокли почувствовал раскаленную добела боль, когда мужчина медленно водил острыми, как бритва, ножницами вверх по левой ноздре, направляясь, без сомнения, к мозгу. Он попытался отвернуть голову, но эта штука оказалась слишком высоко у него в носу. Ему показалось, что он услышал, как Росс что-то кричит, призывая спускаться, а затем он был уверен, что потеряет сознание от невероятной боли, а затем все окна и двери Бискайи взорвались внутрь.

Стокли откинул голову назад, поставил ноги на ногу и качнулся назад, уклоняясь от чертовых ножниц, летящих осколков стекла, светошумовых гранат и дымовых гранат, которые кто-то сейчас бросал снаружи дома, и всех диких пуль. перепуганные китайские пижамщики распыляли повсюду.

Именно тогда произошел главный взрыв, разнесший все четыре стены на части, чтобы освободить место для крыши, дымоходов и всякого чертового дерьма, которое обрушилось на них. Незадолго до того, как у него погас свет, Стоукли пришла в голову последняя мысль.

Эй, Сток, угадай что?

Ты один мертвый кот.

Глава тридцать вторая

Котсуолдс

В огромном очаге в дальнем конце столовой горел огонь. Трое мужчин сидели на одном конце длинного стола из красного дерева. Вдоль стола стоял ряд сверкающих серебряных канделябров, и Пелем зажег каждую свечу.

Это была прекрасная комната, богато отделанная панелями, со сводчатым потолком Адама, окрашенным в бело-голубые цвета. В центре свисала массивная викторианская люстра, созданная по образцу воздушного шара девятнадцатого века. Алекс сам купил его, узнав, что огромный стеклянный шар изначально предназначался для содержания живых золотых рыбок. Он собирался попробовать это сам, но руки так и не дошли до этого.

После того, как вино было налито, Пелэм вышел из комнаты и вернулся на кухню, чтобы убедиться, что первое блюдо готово.

— Расскажи нам об этом, Текс, — сказал Алекс так мягко, как только мог. Было очевидно, что стареющий техасский рейнджер глубоко страдает.

«Это сообщение, — сказал Паттерсон, — оно пришло сюда с курьером из Лондона. Оно было от начальника моей станции в Мадриде. Я знал, что это было, еще до того, как открыл эту штуку. Черт возьми, я знал, что это придет, раньше или позже.»

— Что случилось, Текс? — спросил Алекс.

«Отец этих двух замечательных маленьких детей в Дарк-Харборе», — сказал Паттерсон, проглотив слова. «Муж прекрасной Дейдры. Его звали Эван Слэйд. Самый прекрасный джентльмен, отец и муж, которого я когда-либо встречал. Великий американец».

— Эти ублюдки и его схватили, Текс? — сказал Хоук, наклоняясь вперед и сплетая пальцы под подбородком.

«Нет, все было не так, Алекс. Этим утром Эван сидел за своим столом в посольстве. По телевизору транслировал канал «Аль-Джазира». Внезапно они показали… фотографии… чертовы фильмы о Дьердре и детях, Алекс! Все это. Он сунул в рот пистолет 45-го калибра и нажал на спусковой крючок. Он просто не был достаточно силен, чтобы увидеть это, Алекс. Чтобы увидеть его дети — в своих кроватях…»

Хоук встал и подошел к тому месту, где сидел Паттерсон, наклонившись вперед. Он положил руку мужчине на плечо. — Текс, — сказал Алекс, глядя на разбитое выражение лица Паттерсона. «Никто из нас не был бы достаточно силен, чтобы увидеть это. Никто из нас. Ты это знаешь».

«Ужасное дело», — сказал Конгрив. «Ужасно».

А потом все замолчали, пока Пелем подавал первое блюдо. Это было что-то вроде супа-пюре, подаваемого горячим. Лук-порей, сельдерей или что-то в этом роде. Хоуку было наплевать. Он потерял аппетит.

Каждый взял свою ложку. Хоук, немного не зная, что делать с веточкой розмарина, лежавшей на супе, отложил ложку, вытащил веточку розмарина из суповой тарелки и поднес ее к носу.

«Не трогай этот суп!» — рявкнул он на двух своих товарищей, подносивших ложки к открытым ртам. «Брось ложки!»

Паттерсон и Конгрив в шоке посмотрели на него, опустив столовые ложки.

— Что, черт возьми, Алекс? — сказал Конгрив.

«Я намерен это выяснить», — сказал Хоук, нажимая установленную под столом кнопку, вызывающую Пелхэма из кладовой дворецкого. Мгновение спустя он был рядом с Хоуком.

— Что-то не так с супом, милорд?

— Пелхэм, есть ли у нас на кухне новые сотрудники? Я имею в виду кого-нибудь из недавних сотрудников?

— Ну, вот одна, сэр, присоединилась к нам за месяц до того, как вы вернулись домой из Америки. Отличная квалификация. Она была су-шефом в «Отеле де Пари» и…

— Не могли бы вы попросить ее присоединиться к нам? — сказал Хоук, и Пелхэм с выражением отчаяния на лице выбежал из столовой.

— Ты думаешь о том же, что и я, Алекс? — серьезно сказал Текс.

«Сейчас узнаем», — сказал Хоук и еще раз понюхал суп.

Пелэм ввел симпатичную темноглазую молодую женщину лет двадцати пяти в белом фартуке с черной косой на черных кудрях. Выражение ее лица было спокойным, несмотря на необычный вызов. Пелэм выглядел пораженным. Что-то явно было не так.

«Добрый вечер, я Алекс Хоук. Я понимаю, вы здесь новенький».

«Да, месье Хоук. Прошел месяц со дня моего приезда из Парижа».

«Бьенвеню, мадемуазель. Интересно. Почему хорошенькая молодая женщина захотела покинуть Париж и переехать в унылую английскую деревню? Это кажется немного странным».

«Чтобы немного выучить английский. И благодаря моему парню он получил работу в городском магазине Lygon Arms».

«Ты приготовила этот суп?»

«Mais oui, месье. Надеюсь, вам это нравится. C'est bon? Encore un peu?»

«Очень вкусно. Имеет странный ореховый аромат, который я не могу точно определить».

— C’est un pate de noix moulues, месье, паста из молотых грецких орехов. Peut-etre cela — возможно, это так…

— Eh bien. Нет. Это не так, — сказал Хоук, опуская ложку в суп. «Вот, попробуй и скажи мне, что ты думаешь». Он протянул ей ложку, но она просто смотрела на нее.

«Есть проблема?» — сказал Хоук.

— Нет, месье.

«Тогда попробуй».

«Я не могу, месье. Это неприлично».

«Вы положили в этот суп что-то такое, чего там быть не должно, мадемуазель?»

— Что вы говорите, месье?

«Я говорю, что если вы не попробуете этот чертов суп в