Медаль за убийство - Фрэнсис Броуди

Рут был поразительно красивый молодой человек, один из актеров в «Анне из “Пяти Городов”». Выведя его на сцену из затхлого мрака его комнаты в цокольном этаже, Мэриэл сделала доброе дело для женского населения Харрогейта. Я миновала его дверь. В тыльной части здания у Мэриэл имелся свой собственный вход, не отмеченный никакой табличкой. Припав к ее окну, я увидела слабо освещенную полуподвальную комнату с узкой кроватью и шезлонгом. Мисс Фелл была права: Мэриэл уже ушла из дома.

Возвращаясь назад, я заметила Дэна Рута. Он сидел спиной ко мне, глядя на камин, и показался мне мальчишкой, ждущим Санта-Клауса, который должен появиться через дымоход. Его широкоплечая фигура была облачена в белую рубашку, черные брюки и жилет.

По роли в пьесе он показался мне чрезвычайно любезным и фотогеничным человеком. Его симпатичная внешность оказалась бы вполне к месту на лондонской сцене или на экранах кинотеатров, хотя тамошние положительные герои всегда были брюнетами. Этот же Адонис был блондином с кожей медового цвета и улыбкой, от которой женские сердца наверняка начинали биться чаще.

Внезапно Рут повернулся, будто почувствовав мой взгляд. До чего же неудобно оказаться застигнутой, когда глазеешь на человека в окно! Как ни в чем не бывало он подошел к двери и открыл ее, все также в фартуке часовщика.

Соображай быстрее, сказала я себе.

– Извините, что засмотрелась на ваше окно. Я думала, что смогу увидеть здесь Мэриэл. Мы с ней договорились встретиться в Садовой долине, но я подумала, что, может, смогу застать ее здесь, пока она не ушла.

По крайней мере, он вспомнил меня:

– Миссис Шеклтон, почему бы вам не сделать здесь еще фотографию? – Рут достал из жилетного кармана часы. – Она ушла около получаса назад. Сказала что-то вроде того, что сначала ей нужно зайти в театр.

Золотая монета, прикрепленная к цепочке его часов, привлекла мое внимание, но его движение было таким быстрым, что я не успела разглядеть, что это за монета. Я едва удержалась, чтобы не спросить: а не южноафриканский ли рэнд у вас на цепочке и не вы ли ограбили ломбард ювелира на этой неделе?

Рут очаровательно улыбнулся:

– Прошу простить меня. Я бы с удовольствием пригласил вас к себе или вызвался проводить вас, но у меня много работы, которую нужно закончить.

– О, все в порядке.

– В таком случае, до свидания, – довольно резко попрощался он со мной.

– До свидания.

Теперь я почувствовала себя полной идиоткой. Да женщины, по всей видимости, протоптали уже тропинку к его двери. Думаю, вы могли бы уделить мне чуточку больше времени, разлюбезный мистер Рут.

Удрученная своей незадачливостью, я побрела обратно в город, и, сделав несколько поворотов, нашла на Кембридж-стрит обувной магазин компании Криспин. Посмотрев выставленную там обувь, я с большой неохотой купила пару туфель на низком каблуке, которые вполне бы устроили какую-нибудь пожилую даму. Продавщица, молодая женщина примерно моих лет, выглядела усталой и, похоже, была довольна, что ей удалось уговорить меня сделать эту покупку. Когда я спросила ее, как пройти на главпочтамт, она проводила меня до двери.

– Это практически рядом, миссис. Вам только нужно повернуть за угол.

Она отдала мне завернутые в бумагу мои собственные туфли, и я отправилась на главпочтамт, выглядя гораздо менее элегантно.

В справочнике жителей города мне не удалось найти никакой де Врие ни на Сент-Клемент-роуд, ни на прилегающих к ней улицах. Не было этой фамилии и в телефонном справочнике. Это меня совершенно не удивило. Далеко не каждый житель спешит обзавестись такой роскошью, как телефон, особенно если их экономическая ситуация заставляет их брать в долг деньги под залог семейных драгоценностей.

Взяв бланк телеграммы, я составила текст сообщения для Сайкса: