Монстр из Арденнского леса - Ника Элаф

возникало это чувство, попытался услышать звучание, настроиться, но ничего не отозвалось. Да чтоб тебя!.. Марк злился на себя из-за бессилия, из-за очередного доказательства того, что в этой дыре он совершенно растерял все навыки. Что раньше, когда был в DSU, на раз бы вычислил любую слежку, а сейчас, после всего, что с ним случилось, после этого тумана в голове, провалов памяти, неспособности верить даже самому себе…

– Но это все же зацепка, – ободряюще улыбнулась Янссенс. – Что теперь?

Марк посмотрел на часы.

– Сначала кофе, потом поедем к мадам Форестье. Кстати, тут за углом продают неплохие вафли. Пойдемте перекусим.

* * *

На заборе перед домом Тесс Форестье висела большая вывеска «Додзё «Лес на холме». И рядом надпись на японском.

– Она преподает айкидо, – пояснил Марк. – Я ее нагуглил, посмотрел. Шестой дан. Или седьмой? Так или иначе, как выяснилось, довольно известна в этих кругах, ее постоянно куда-то приглашают.

Мадам встретила их в дверях, поприветствовав легким поклоном. Она была сухонькой и хрупкой на вид, но сила, ловкость и точность в ее движениях не оставляли сомнений, что первое впечатление обманчиво. Загорелое лицо с морщинками, не тронутое косметикой, обрамляли короткие седые волосы, глаза смотрели прямо и ясно, и вместе с простым темно-серым кимоно, в которое она была одета, все это оставляло ощущение гармоничности и законченности образа. Естественности. Она была из тех людей, которые… кажется, нашли баланс в этой вселенной.

Форестье попросила их разуться, а потом провела в обставленную в японском стиле комнату. Жестом указала на низенький столик, у которого лежало несколько подушек.

– Присаживайтесь. Будем пить чай.

Марк сел, кое-как неловко подвернув ноги, которые, казалось, тут же заняли собой все свободное пространство. Он возвышался над старушкой и ее чайным столиком, как гора, и чувствовал себя так, как будто при его малейшем движении тут же вокруг обрушатся все эти хлипкие плетеные циновки, ширма из рисовой бумаги и даже расставленные на подставках катаны с инкрустированными рукоятками и деревянные синаи. Черт, да он тут даже дышать полной грудью боялся, чтобы не сдуть на хрен весь этот милый японский домик.

Янссенс примостилась рядом, куда ловчее, чем он, поджав под себя ноги, и Марк заметил, что носки у нее красные в белый горошек, а мелькнувшие из-под чуть задравшихся штанин лодыжки – тонкие и изящные. До ужаса захотелось сделать совершенно неподобающее – сжать пальцами ее щиколотку, провести вверх по ноге или вообще просунуть руку ей в штанину…

Марк почувствовал взгляд мадам Форестье и, быстро на нее глянув, заметил в ее глазах едва уловимую тающую усмешку. Ну, само собой, мать твою! Надо держаться в рамках приличий, а не вести себя как дебил перед старухой, которая наверняка замечала все его неловкие перемещения в пространстве. И физические, и ментальные. Чувствовала, каким он к ней пришел. Чувствовала, что происходит между ним и Янссенс. Он сам это ощущал, он это видел: Тесс Форестье улавливала все это так же хорошо, как он обычно чувствовал людей.

Она тем временем изящно опустилась на колени и, налив воду из чайника в чашу, принялась взбивать чай венчиком.

– Мадам Форестье, не станем утомлять вас долгими прелюдиями, поэтому сразу к делу, – начал Марк, стараясь говорить вежливо, но вместе с тем деловито. – У нас есть несколько вопросов относительно того, что тут происходило много лет назад, когда еще был жив Ксавье Морелль.

Она кивнула.

– Я бы предпочла, чтобы вы задавали другие вопросы, инспектор, но для начала сойдет и так.

– Другие вопросы?

– Да. Например, те, которые вас по-настоящему волнуют. Я более чем уверена, что вы унаследовали кое-что от деда.

Тесс Форестье взглянула ему прямо в глаза.

«О да, – мрачно подумал Марк, – унаследовал».

– Возможно, дойдет и до этого, – уклончиво ответил он. – А пока… мы хотели бы кое-что уточнить. У Ксавье был некий друг, с которым вы враждовали, не так ли?

– Да.

– Из-за чего?

– Он опасно раскачивал нестабильную психику Ксавье. Можно сказать, планомерно сводил его с ума.

– Хм… любопытно. В чем же это выражалось? И для чего он это делал, как вы думаете?

– Как ни парадоксально – для того, чтобы Ксавье Морелль творил чудеса.

– Что вы имеете в виду? – Марк быстро глянул на Янссенс, она смотрела на Форестье с интересом.

– Я имею в виду физические проявления духовной силы, которая есть у всех в той или иной мере. То самое, что часто называют жизненной силой, витальностью или даже либидо. Хотя эти слова не отражают смысла во всей полноте. Конечно, жизненной силой обладают все люди, но некоторые наделены ею сверх обычного. – Мадам разлила чай по чашкам и подала их Марку и Алис с едва заметным поклоном. – Наше братство… мы считали, что такие люди призваны в мир, чтобы привнести в него баланс. Что они могут менять реальность вокруг себя, и другие люди, находящиеся с ними в достаточно близком контакте, тоже будут меняться и обретать гармонию, а значит, и счастье. Это возможно только за счет… собственной просветленности, если хотите. Обрети равновесие сам, и тогда на тебя смогут опереться и другие. Мы стремились почувствовать в себе равновесие энергий, развивать его, использовать для того, чтобы достичь полного баланса и ясности сознания.

– Но что-то, как обычно, пошло не так, – вставил Марк.

Он отхлебнул чая, который сначала показался ему непривычно горьким. Да, чай он не пил уже очень давно.

– Беда в том, что у любого дара есть и обратная сторона, – продолжала мадам Форестье и тоже сделала глоток. Спокойно, с достоинством, в отличие от него. – И в человеке в равной мере заложено как влечение к жизни, так и влечение к смерти. Подобная одаренность дает определенную власть… И не всякий может с ней справиться. Справиться с этим искушением. Некоторым оказалось мало возможности менять мир через изменение самого себя. Они хотели делать это напрямую. И излишне увлекались. А потом не могли остановиться. Да, не всем дано… скажем так, двигать предметы силой мысли или проникать в разум других людей, но некоторым подвластно и такое. Например, это мог ваш дед.

Марк услышал, как Янссенс еле слышно недоверчиво выдохнула.

– И выходит, этот друг хотел… чтобы Ксавье больше двигал предметы силой мысли и меньше медитировал в лесу? – вздохнул он, чуть ухмыльнувшись. Тема ему не нравилась. И меньше всего хотелось всерьез обсуждать это при Янссенс.

– Грубо, но… близко к правде, – спокойно произнесла мадам Форестье, отпив из своей чашки. – Так вот, эти чудеса стоят дорого. Помимо того что близкий