Маленькая жестокая правда - Дженнифер Линн Барнс

А потом Кейси увидела ее. Не Лилиан. Дочь Лилиан – Лив.

Ее волосы были длиннее, чем у Кейси, и прямыми. Кожа ее была загорелой, как бывает у людей, которые иногда позволяют себе понежиться под лучами солнца, не такой, как у Кейси, от постоянного пребывания на улице.

В остальном же они были одинаковыми.

По крайней мере, так казалось издалека. Через три года Кейси исправила этот маленький недочет. Она нашла фотографии Лив, отрастила волосы и начала выпрямлять их.

Тщательно отмеряла время, проведенное на солнце.

Но этого было недостаточно. Кейси не могла стать Лив, как бы ни старалась.

И она не могла избавиться от мысли, что Лилиан не захочет ее знать, тем более что у нее такая дочь. Лив была популярной, бесстрашной, с прекрасными манерами, – но всегда готовая нарушить правила.

У Лив был идеальный парень и идеальные друзья. Начался ее дебютный сезон.

У Кейси же не было ничего.

Не думай. Просто наблюдай. Кейси научилась наблюдать. Это было легко. Лив была не из тех, кто оглядывается через плечо. Она считала само собой разумеющимся, что мир такой, каким он должен быть.

Такой, как она хотела.

Просто наблюдай. Кейси прижалась ближе. Было уже достаточно темно, чтобы она могла рискнуть, и достаточно поздно, чтобы уже можно было не возвращаться домой.

Несколько часов назад Кейси наблюдала, как Лив и ее друзья – Джулия и Шарлотта, Стерлинг и Джей Ди, а также парень по имени Томас – разбивали лагерь. Кейси подавила смешок, когда они не смогли установить свои модные палатки, которые купила Лив, и решили спать прямо в спальных мешках.

Она наблюдала, как они разбиваются на пары.

Она наблюдала за Лив и ее парнем. Парнем, о котором Кейси в последнее время мечтала все чаще и чаще.

Джей Ди Истерлинг.

Пока Кейси наблюдала из тени, Лив высвободилась из объятий Джея Ди. Кейси терзали сомнения. Теперь, когда Лив проснулась, ей следовало уйти.

Она должна уйти, пока ее не обнаружили.

С другой стороны, что плохого было в том, чтобы задержаться еще ненадолго? Остаться поблизости и спрятаться, представляя, что это она лежит рядом с парнем Лив?

Стой. Так ей подсказывало ее шестое чувство. Кейси не смогла бы так долго наблюдать за Лив, если бы вела себя неосмотрительно. Не шевелись.

Не замечая Кейси, Лив присела на корточки рядом с одним из парней. Стерлинг Эймс. Кейси мысленно перечислила все, что она о нем знала: богатый, красивый, слишком обаятельный – больше себе во вред. По нему сохла Шарлотта, подруга Лив.

Они целовались всего несколько часов назад.

И вот Стерлинг Эймс поднялся с постели. Лив потянула его к скалам. Было темно, но Кейси могла в точности представить себе улыбку, которая в тот момент была на лице Лив.

Кейси понимала, что происходит. Она знала, что делает Лив. Но зачем? У нее идеальная жизнь. Почему же она так сильно старается все испортить?

Кейси лучше было уйти прямо сейчас. Она могла вернуться домой, хоть там и ждало наказание. Но тут проснулся Джей Ди. Захотел в туалет.

Заметил ли он, что Лив исчезла? Станет ли он ее искать? Следующая минута прошла как в тумане. Проснулась Шарлотта. Она увидела Джея Ди. Они вдвоем услышали Стерлинга и Лив.

Джей Ди и Шарлотта пошли на шум.

Кейси, прячась в тени, последовала за ними.

– Какого черта?! – раздался громкий голос Джея Ди. – Отвали от нее!

Джей Ди бросился на Стерлинга Эймса. Сердце Кейси замерло, когда они начали драться.

«Утес, Джей Ди! Осторожнее!» – мысленно напомнила она ему.

Шарлотта нерешительно подошла к Лив.

– Как ты могла? – прошептала она, а затем закричала: – Как ты могла? Ты… ты… сучка!

– Ой, ну ты как маленькая, Шар!

Шарлотта застыла, а в следующую секунду бросилась на Лив.

Они схватили друг друга за волосы и сцепились.

«Они не умеют драться», – заметила про себя Кейси.

Джей Ди встал между ними и схватил Лив. Она вырывалась, пытаясь добраться до Шарлотты, и кричала так, будто это ее предали.

– Отпусти меня! – потребовала Лив. Она плакала. Или смеялась. Или и то и другое.

– Ты же была моей подругой! – сказала Шарлотта. Она не плакала, она была в ярости.

– Возвращайся, – сказал Джей Ди.

– Почему я? – спросила Шарлотта. – Чтобы ты мог простить ее? Убедить себя, что это не ее вина? Что она просто переживает из-за смерти ее бедного папочки?

– Знаешь что? – Лив кипела от злости. – Все кончено, Шар! Считай, эта дружба, или как ты там ее называешь, прекратилась.

– Ты пьяна, – сказал ей Джей Ди. – И тебе больно.

– Ты делаешь мне больно! – Лив попыталась вырваться из его рук.

Он отпустил ее.

Утес. Осторожнее.

Шарлотта шагнула вперед.

– Ты права, Ливви. Мы больше не подруги, потому что я не дружу со шлюхами!

Лив бросилась на Шарлотту. Та ударила ее в ответ. Джей Ди снова встал между ними. Лив стукнула его, и он оттолкнул ее. Шарлотта снова набросилась на Лив, и Стерлинг шагнул вперед.

Смотри под ноги, Лив. Не споткнись.

Беззвучное предупреждение осталось беззвучным, и Лив – популярная, бесстрашная, неприкасаемая Лив – сорвалась вниз.

Глава 57

Я единственная Оливия Тафт, другой не существует.

Я вспомнила все, что мама рассказывала мне о своей сестре, включая историю о том, как тетя Оливия сбежала из дома почти сразу после смерти их отца.

Это было двадцать пять лет назад. Лив Тафт исчезла двадцать пять лет назад, а когда вернулась…

Она потребовала, чтобы все называли ее Оливией. У мамы были заготовлены другие прозвища для девушки, в которую превратилась ее сестра. Например, Снежная королева.

Я бы назвала ее Самозванкой.

– Леди озера зовут Лив Тафт, – произнесла я вслух, сама еще не до конца осознавая это. – Она никуда не убегала. Мама говорила, что сестра пропала почти на девять месяцев, но на самом деле…

– Я готовилась, – сказала Оливия. – Училась. Я наблюдала за Лив много лет, но этого было недостаточно. Если я собиралась занять ее место, нужно было время, чтобы люди забыли, какой она была. Их нужно было убедить, что она изменилась, и я тоже должна была измениться. Я должна была стать идеальной.

Идеальной. Я вспомнила, как Лили однажды описывала свою маму: «Мама любит, чтобы все было идеально».

– Вы заняли ее место, – с трудом произнесла я. – Вы убили настоящую Лив, а через девять месяцев…

– Я не убивала ее! – Оливия впервые проявила настоящие эмоции. В ее голосе звучала горечь, глубокая