Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

Это было 19 июня 1948 года, в сезон дождей. Тела обнаружили на значительном расстоянии от того места, где они бросились в воду. Сейчас это очень небольшой поток, но тогда в Тамагаве течение было чрезвычайно быстрым.

Я услышал, как подъехала машина.

– Господин Исиока, – внезапно громко окликнули меня.

Я встал и посмотрел в сторону, откуда шел голос. Это был Фукуи, который приехал на микролитражке белого цвета. Он захлопнул дверь. Из дверей на другой стороне появились Судзуки и Танака. Издалека приближалась еще одна легковая машина. Там сидели полицейские в форме.

– Где? – сразу спросил Фукуи, и я молча указал на предмет в зарослях травы. Фукуи и Судзуки спрыгнули на берег.

Подъехал второй автомобиль и остановился прямо за машиной Фукуи. Вдалеке за ними я увидел приближающиеся фигурки. Сатоми шла в окружении детей с уткой на руках. Отсюда она тоже казалась маленькой.

6

Прямо на берегу реки полицейские из управления полиции префектуры Окаяма допросили меня и Сатоми, которая так и стояла с уткой на руках. Выяснилось, что плот с отрубленной головой плавал в коллекторе Татибана, выше по течению реки Асикава.

Ранее там же обнаружили и часть трупа Кэйгёку Онодэры. Этот коллектор используют, чтобы запасти воду для орошения сельскохозяйственных угодий во время засухи, а когда уровень воды в реке начинает уменьшаться, шлюз между ним и рекой открывают.

Один из детей, что бежали потом за плотом, заметил странный объект, плававший в коллекторе. Он подумал, что туда попал какой-то мусор, который лучше было бы спустить вниз по течению, поэтому стал тыкать в него палкой и бросать камешки, чтобы направить в реку. Однако, когда это получилось, ему стало любопытно, и он побежал следом. К нему присоединились друзья, и возникла эта суматоха.

Значит, преступник бросил туда голову не обязательно непосредственно перед тем, как ее обнаружили. Место у коллектора Татибана безлюдное, так что весьма вероятно, что она находилась там со вчерашнего вечера. Так было и с Кэйгёку Онодэрой. То есть преступник не специально планировал спустить плот с головой вниз по течению.

Так или иначе, мы нашли его потому, что в тот момент случайно находились ниже по течению, и если бы нас там не было, голова, весьма вероятно, просто уплыла бы дальше. И, может быть, была бы окончательно потеряна. Полицейские не выразили мне особой благодарности, но, по крайней мере, не стали сомневаться, что это я первым обнаружил голову. Я был этим доволен. Втайне я был уверен, что мое присутствие и действия, по крайней мере, сэкономили следствию много времени.

Плот был изготовлен из напиленных сосновых веток одинакового диаметра и одинаковой длины, связанных вместе электрическим проводом и скрепленных снизу двумя тонкими досками, прибитыми гвоздями. Это была явно работа дилетанта, да и гвозди были забиты крайне небрежно. Многие гвозди не вошли по шляпку и согнулись посередине, но вместо того, чтобы выдернуть и попробовать еще раз, их, не утруждаясь, просто вбивали как есть. Погнувшихся гвоздей много, и, по мнению Фукуи, это могло означать, что у преступника не было гвоздодера.

Сверху в плот было вбито еще шесть гвоздей, но их забили не до конца и использовали для крепления головы к плоту с помощью кулинарной нити. Голову, завернутую в газету, положили набок, правым ухом вниз, а весь сверток привязали нитями, идущими крест-на-крест.

Присутствовали также два судебно-медицинских эксперта и офицер, ответственный за фотосъемку, поэтому плот и газетный сверток не трогали, пока они не были готовы к работе. Когда приготовления были завершены, сотрудники осторожно развернули газету, время от времени делая фотографии. Это была газета «И», датированная ноябрем прошлого года. Работа была довольно сложной, так как бумага намокла, но выполнялась аккуратно и внимательно. Они не допускали ошибок, которые могли бы повредить останки.

И детей, и Сатоми отправили домой, а мне в виде исключения разрешили присутствовать при обследовании. Возможно, так полицейские благодарили меня за то, что я нашел останки.

Вот почему я до сих пор хорошо помню сцену, когда под ярким весенним солнцем предстало содержимое свертка. Все присутствовавшие были непритворно потрясены. Даже у полицейских, казалось бы, привычных к виду трупов, вырвались восклицания.

На самом деле самая большая загадка заключалась в следующем. Уже в тот момент, когда стали разворачивать газету, я начал понимать, что рассказывать об этом случае будет непросто. То, что в свертке была человеческая голова, я догадался, когда, лежа животом на камне в попытке поймать плот, увидел кончик носа, который выглядывал из дыры в бумаге. Я об этом уже написал. Это было большой удачей, что я увидел тогда именно нос. Короче говоря, нос был единственной частью этой головы, сохранившей первоначальную человеческую форму.

Содержимое свертка представляло собой темно-красный кусок не поддающейся опознанию плоти. Единственным признаком того, что в свертке находилась человеческая голова, был нос. Бо́льшая часть остального отсутствовала. Полностью изменился цвет кожи. Единственным облегчением было то, что благодаря легкому весеннему ветерку почти не чувствовался гнилостный запах.

Поверить, что этот предмет – человеческая голова, не давало в первую очередь отсутствие волос. На мертвой голове не было ни одной пряди. Волосы не выщипали и не сбрили. Весь скальп был сорван целиком. Поэтому на макушке не было кожи, она выглядела как кусок высохшего темно-красного мяса, через который местами был виден череп.

Дальше лицо. Оно тоже полностью потеряло свою первоначальную форму. Там, где раньше были глаза, не было ни глазных яблок, ни век, лишь две темные дыры. Судя по всему, глаза и веки были вырезаны ножом, и в некоторых местах наружу торчала кость, очевидно, край глазницы. Кожа вокруг разреза затвердела, местами шелушилась, щеки опухли, отчего лицо выглядело как плохо сделанная глиняная маска. Не было никакой возможности понять, кто этот человек.

Однако была одна существенная деталь. Выше линии глаз, посередине лба, была большая зияющая дыра. Судя по всему, это было огнестрельное ранение. Это позволяло предположить, что голова принадлежит Сатико Хисикаве.

Уши тоже отсутствовали. Их отрезали. Там, где были уши, остались лишь обрывки темно-красной плоти.

Была еще одна примечательная деталь: на лбу рядом с пулевым отверстием фломастером была написана цифра 7. Та же цифра была на голове Онодэры. Когда с усилием разомкнули окоченевшие губы и проверили зубы, оказалось, что на этот раз они остались чистыми. Их не покрасили в черный цвет, как