Промис-Фоллс. Книги 1-4 + Отдельные детективы. 8 книг - Линвуд Баркли

Я первым делом спросил:

— Каштановых? Откуда это известно?

Очевидно, я как-то странно посмотрел на него, поскольку он счел нужным пояснить:

— Расслабься, это просто наблюдение. Единственную палку, которую теперь могу поднять, я использую для ловли карпа.

За время работы в школе я никогда не привлекал внимания Лорен до того дня, как по телевизору показали шоу про Синтию и ее семью. Теперь же каждый раз, увидев меня, она интересуется, как идут дела.

— Ничего съедобного? — осведомилась она.

— А? — удивился я, на секунду решив, что она спрашивает, не принес ли кто-нибудь еду в учительскую. Иногда таинственным образом здесь появляются пончики.

— От шоу, — пояснила Лорен. — Ведь прошло уже больше двух недель, верно? Кто-нибудь позвонил насчет семьи Синтии?

Странно, что она назвала Синтию по имени, не сказала: семья «твоей жены». Как будто знала Синтию, хотя, насколько мне известно, они никогда не встречались. Но возможно, было какое-то учительское сборище, куда положено приходить с супругами.

— Нет, — сказал я.

— Наверное, Синтия разочарована. — Она сочувственно коснулась моей руки.

— Ну, было бы здорово, если бы кто-то объявился. Должен же существовать кто-то знающий, даже после всех этих лет.

— Я постоянно думаю о вас обоих, — поделилась Лорен. — Только вчера рассказывала своему другу. А ты, как ты держишься? Все в порядке?

— Я? — притворился я удивленным. — Да, конечно. У меня все нормально.

— Потому что, — проникновенно продолжила Лорен, — иногда у тебя такой вид. Даже не знаю, наверное, это не мое дело, но я вижу тебя в учительской, и ты выглядишь усталым. И печальным.

Интересно, что на меня произвело большее впечатление? Что Лорен считала меня усталым и печальным или что она наблюдает за мной в учительской.

— Я в порядке, — уверил я. — Точно.

Она улыбнулась:

— Прекрасно. Это замечательно. — Она откашлялась. — Увы, мне уже пора в спортзал. Надо нам с тобой как-нибудь поболтать. — Лорен протянула руку, снова коснулась моего плеча, немного подержала ее там, прежде чем убрать, и выскользнула из учительской.

Направляясь на свой первый урок по творчеству, я подумал, что человек, составляющий расписание в средней школе и ставящий что-нибудь «творческое» первым уроком, либо совсем не понимает учеников, либо обладает изощренным чувством юмора. Я сказал об этом Ролли, который ответил:

— Именно поэтому они и называют его творческим. Ты должен обладать особым подходом, чтобы заинтересовать детей в такую рань. Если кто это и может сделать, так это ты, Терри.

В классе, когда я туда вошел, находилось двадцать одно тело, половина из которых распростерлись на партах и выглядели так, будто кто-то ночью удалил им позвоночник хирургическим путем. Я поставил на стол чашку с кофе и с грохотом опустил на него же рюкзак. Это привлекло некоторое внимание, поскольку они знали о содержимом этого рюкзака.

В конце класса семнадцатилетняя Джейн Скавалло так низко сползла на сиденье, что я почти не видел ее забинтованного подбородка.

— Итак, — начал я, — я проверил ваши рассказы, попадаются совсем неплохие. Кое-кто даже умудрился написать целый абзац, ни разу не употребив выражение «вашу мать».

Пара смешков.

— А вас не могут уволить за то, что вы так говорите? — спросил парень по имени Бруно, сидевший у окна. Белые провода из его ушей тянулись куда-то под пиджак.

— Я, блин, очень на это надеюсь, — сказал я и показал на собственные уши. — Бруно, не мог бы ты на время убрать это?

Бруно вытащил из ушей наушники.

Я полистал бумаги, по большей части заполненные на компьютере, частично написанные от руки, и выбрал один листок.

— Ладно, вы знаете, я всегда говорю вам, что не обязательно писать, как люди стреляют друг в друга или как атомные террористы или инопланетяне выскакивают из человеческой груди, чтобы ваш рассказ был интересным. Что можно найти сюжеты в мирской жизни?

Поднялась рука. Бруно.

— Мир… какой?

— Мирской. Обычный.

— Тогда почему вы не говорите «обычный»? Почему вам хочется употребить вычурное слово, когда и обычное сгодится?

Я улыбнулся:

— Засунь наушники.

— Ну уж нет, вдруг пропущу что-то мирское, если заткну уши.

— Позвольте мне прочитать вам небольшой отрывок. — Я показал им листок и заметил, что голова Джейн слегка приподнялась. Может, она узнала линованную бумагу, или исписанный от руки листок выглядит иначе, чем страница, выползшая из лазерного принтера?

— Ее отец — во всяком случае, тот мужик, который спит с ее матерью достаточно долго, чтобы претендовать на это звание — вытаскивает из холодильника коробку с яйцами и разбивает два из них в миску. Бекон уже шипит на сковороде, и когда она входит в кухню, он наклоняет голову, вроде как предлагая ей сесть за стол. Он спрашивает, какие яйца ей больше нравятся, и она говорит, что ей все равно, поскольку раньше никто никогда не спрашивал ее об этом. Из того, что готовит ей мать, только яичные вафли из тостера имеют какое-то отношение к яйцам. И как бы этот мужик их ни приготовил, они все равно будут вкуснее этих чертовых вафель.

Я прервал чтение и поднял глаза.

— Комментарий?

Мальчик, сидевший за Бруно, заметил:

— Я люблю яйца всмятку.

Девочка на другой стороне класса сказала:

— Мне нравится. Хочется узнать, какой он, этот мужик, ведь если заботится об ее завтраке, тогда, возможно, он нормальный. Все мужики, которых удается подцепить моей матери, придурки.