Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

– Алло?

– Макс говорит, мальчик пропал в походе? Слышала, будто никто ничего не заметил, пока не вернулись в школу!

Странно, голос незнакомый.

– Извините, а кто…

Голос на секунду умолкает, по звукам – кто-то явно затягивается вейпом.

– Дженни. Дженни Чхве. Мы сегодня утром общались.

Сердце у меня отчаянно колотится. Мы едва знакомы, зачем она звонит?

– Я вот чего не понимаю: куда смотрели сопровождающие? – голос у нее поднимается на целую октаву, как у оперной певицы. – Я тебе скажу, чем тут пахнет, Флоренс. Судебным иском, вот чем.

– Ну, может… – начинаю я.

– Как так получилось? – гневно перебивает Дженни. – Неужели детей не посчитали? Правила же есть!

На миг представляю, что я клиентка Дженни и этот поток праведного гнева направлен на тех, кого выберу я. Закрываю глаза и вижу, как ее острый ум пронзает всех, кто меня обидел: Уилла. Роуз. Особенно Роуз. Так приятно, даже голова кружится, будто глинтвейна выпила натощак.

А Дженни все говорит; слова вылетают из ее рта, как пулеметная очередь.

– А может, это связано с… – она понижает голос, – домогательствами? Ну, которые были несколько лет назад?

– Откуда ты…

Но ее не остановить.

– Няня сказала, родители сегодня устроили бунт. Ты видела?

– Так, чуть-чуть. Вообще-то, Дженни…

– Кстати, проверь почту! Там письмо от мисс Айви.

– М-м-м, я немного занята. Прочитаешь мне?

Голос у Дженни поставленный – видимо, была капитаном школьной команды по дебатам:

– «Уважаемые родители! Просим вас посетить внеочередное собрание завтра в 14:00. Фрит-роуд, город Марлоу, графство Бакингемшир, дом СЛ7. Собрание только для родителей. Пожалуйста, не берите детей, нянь, юристов и т. д. И, пожалуйста, не общайтесь со СМИ. С уважением, Никола Айви».

Дженни тихо присвистывает. А может, жижа в вейпе закончилась.

– Подбросить тебя завтра? Я слышала, ты не водишь.

– Ну… – пытаюсь выдумать отмазку.

– Пришли адрес, – велит она, и тут звонят на вторую линию.

– Извини, Дженни, на второй линии…

– Иди-иди. Потом расскажешь, что узнала.

Второй звонок – от Хоуп Грубер.

– Фло-о-ренс, – сладко тянет она.

Морщусь. Хоуп никогда не звонит мне без причины.

– Бедный Алфи! И бедная Клео.

Судя по голосу, ей ничуть не грустно. Он такой деланый, радостный – как у деревенской сплетницы, услышавшей интересный слух. Представляю, как она лежит в шезлонге в роскошном пентхаусе с видом на Гайд-парк, обзванивает всех знакомых матерей нашего класса, а запуганная помощница кормит Карла Теодора овсянкой с ложечки.

– Чем могу помочь? – сдержанно интересуюсь я.

Хоуп щелкает языком.

– Хотела проверить, как у тебя дела.

– Э-э…

– Тедди сказал, Дилан с Алфи сегодня вместе ходили. Ну, по заповеднику.

Сердце падает в пятки. Чтоб тебя! Могла и догадаться об этой ловушке. Отмена, отмена, отмена.

А Хоуп продолжает:

– К тому же у мальчиков были… разногласия. В прошлом.

Как бы отмазаться?

– Извини, я сейчас немного занята.

– Может, надо поговорить с полицией? Пусть лучше Дилан им сейчас все расскажет, по свежим следам.

– Конечно, – вот уж что меня не волнует, так это расследование.

– Уверена, скрывать ему нечего, – мурлычет Хоуп. – Но не стану утаивать, в чате это припомнили. Сама понимаешь, случай с черепашкой…

Меня обдает волной стыда и растерянности.

– Ты о чем? В чате новых сообщений нет…

Разве только… А. Конечно. Наверняка есть отдельный чат. Без меня. Деликатное молчание подтверждает мою догадку. Ладно, что уж теперь. Лучше узнаю, что ей известно.

– Хм, и что ты слышала?

– Ну, сплетничать мне было некогда, Флоренс. К тому же ведется расследование, сведения секретные.

Молча разглядываю ногти. Хоуп даже под угрозой смерти не сохранит чужой тайны. Слишком любит внимание.

– Одно знаю: Рисби разводятся, – шепчет она. – Причина вроде бы в изменах. Муж… Ну, сама знаешь… Семейство Рисби в мире замороженных продуктов считай, что Рокфеллеры. На кону состояние всей семьи. – Она откашливается и продолжает: – Говорят, очень неприятный развод. Сама понимаешь, каково это. Что там Уилл? Дочки у него просто прелесть.

Прикусываю язык. Нет, не стану заглатывать удочку! Не доставлю ей радости. Меняю тактику.

– Бедная Клео.

– Бедная Клео, – бездумно повторяет Хоуп. – Кстати, вспомнила… Мы заказываем для Рисби цветы. Все скидываются по сто фунтов, ну а ты уж сколько сможешь.

Раздобрилась. Надо же, сто фунтов за цветы! В классе шестнадцать мальчиков – разумеется, не считая Алфи, – а значит, Хоуп потратит собранные деньги, которых хватило бы на подержаный «опель», на кучу дохлых гвоздик! Ненавижу ее с силой тысячи солнц.

– Извини, Хоуп, связь вот-вот прервется…

Понижаю голос и бросаю трубку.

Вот змея!

9

Холланд-парк

Два года назад

Конечно, все остальные матери не просто так меня ненавидят.

Два года назад я сделала довольно серьезную ошибку, а потом еще одну, даже серьезнее – и все за один вечер. Шла первая неделя декабря. Сент-анджелесская школа готовилась отпустить учеников на целый месяц каникул – к нетерпению детей и ужасу родителей. Снять напряжение предстояло Благотворительному зимнему вечеру, иначе известному как БЗВ. Формально на нем собирали средства «на социальную стипендию нуждающемуся ребенку», хотя таковой ни разу не объявился, и вечер устраивали, чтобы отполировать оставшийся с прежних времен налет благородства.

Скромное название не вязалось с излишествами того вечера: ужин из четырех блюд, приготовленных известным поваром Йотамом Оттоленги; выступление подающей надежды группы, бесплатные напитки и буйное веселье, в сравнении с которым самый развязный фестиваль похож на чаепитие с королевой.

Так как благотворительный вечер проводился в четверг, накануне праздничного выступления мальчиков, потрепанный вид на детском торжестве позволял без лишних слов прихвастнуть – мол, если я с похмелья наутро пятницы, значит, покутил в четверг, до-орогие мои. Однажды утром садовник обнаружил сент-анджелесского папашу в гардеробе, спящего и без штанов.

Хотя Дилан учился в Сент-Анджелесе с четырех, я на БЗВ не ходила. Во-первых, билеты стоили неприлично дорого, а во‑вторых, столик можно было забронировать только на восьмерых, то есть на четыре пары. Выбор места служил поводом для жарких разногласий. Либо выкупаешь целый стол и всеми силами заманиваешь туда «подходящие» пары (Хоуп), либо ждешь и молишься, что пригласят за нужный столик. Разумеется, меня не приглашали ни разу. Однако за два дня до события мне в панике позвонила Хоуп. По городу ходил особенно жестокий штамм желудочного гриппа, даже музыканты пали его жертвой.

– Я слышала, у тебя есть сценический опыт… – начала она.

В общем, просила исполнить «радостную, нерелигиозную и праздничную» песню на БЗВ. Естественно, оплата не предполагалась, а про жирный чек пострадавшей группы она тактично умолчала. Но это мелочи.

Я согласилась. Выбрала «Oh Santa!» Мэрайи Кэри, вложила немало усилий и затрат